Гарри Поттер и Принц-полукровка

Он поднял правый кулак. На тыльной стороне замёрзшей ладони сверкали белые шрамы от слов, которые Долорес Кхембридж заставляла его вырезать на собственной руке: «Я никогда не должен лгать».

— Не припомню, чтобы вы встали на мою защиту, когда я доказывал, что Вольдеморт вернулся. В прошлом году министерство почему-то не стремилось со мной дружить.

Воцарилось молчание, ледяное, как земля у них под ногами. Гном извлёк червяка и радостно обсасывал его, привалившись к нижним веткам рододендрона.

— Что сейчас делает Думбльдор? — бесцеремонно осведомился Скримджер. — Где бывает, когда его нет в «Хогварце»?

— Понятия не имею, — ответил Гарри.

— А если б и знал, не сказал бы, — продолжил за него Скримджер. — Так ведь?

— Не сказал бы, — подтвердил Гарри.

— Что ж, придётся мне выяснять самостоятельно.

— Попробуйте. — Гарри равнодушно пожал плечами. — Но вы ведь умнее Фуджа и, казалось бы, должны учиться на его ошибках. Он пытался вмешиваться в дела «Хогварца». И теперь, как вы, может быть, заметили, он больше не министр. А Думбльдор по-прежнему директор. На вашем месте я бы оставил Думбльдора в покое.

Повисла длинная пауза.

— Очевидно, над тобой он славно потрудился, — в конце концов холодно проговорил Скримджер, жёстко глядя на Гарри сквозь очки в проволочной оправе. — Человек Думбльдора до мозга костей — так, Поттер?

— Да, так, — сказал Гарри. — Рад, что мы это выяснили.

Он повернулся спиной к министру и зашагал к дому.

Глава семнадцатая. Замутнённое воспоминание

Вскоре после Нового года, под вечер, Гарри, Рон и Джинни выстроились перед очагом, собираясь отправиться в «Хогварц», — министерство организовало одноразовое подключение к кружаной сети для быстрой и безопасной переброски учеников в школу. Провожала ребят только миссис Уизли: мистер Уизли, Фред, Джордж, Билл и Флёр были на работе. Миссис Уизли утопала в слезах. Впрочем, надо признать, она почти постоянно плакала с тех самых пор, когда в Рождество Перси вылетел из дома в очках, залепленных пюре из пастернака (авторство этого подвига приписывали себе Фред, Джордж и Джинни).

— Не плачь, мам. — Джинни похлопывала по спине миссис Уизли, рыдавшую у неё на плече. — Всё нормально...

— Да, не переживай о нас, — сказал Рон, позволяя матери запечатлеть на своей щеке очень и очень влажный поцелуй, — а тем более о Перси. Он такой дебил, что не велика потеря, правда?

Миссис Уизли расплакалась ещё сильнее и обняла Гарри.

— Обещай, что будешь осторожен... не полезешь на рожон...

— А я никогда не лезу, — ответил Гарри. — Вы ж меня знаете, я люблю жить тихо-спокойно.

Миссис Уизли слезливо хихикнула и отступила.

— Ладно, детоньки мои, будьте умницами...

Гарри шагнул в изумрудный огонь и выкрикнул:

— «Хогварц»!

Перед глазами напоследок мелькнули уголок кухни и мокрое лицо миссис Уизли, а затем пламя объяло Гарри целиком. Его закружило, завертело; перед ним пронёсся размытый калейдоскоп чужих колдовских жилищ, но картинки исчезали, не успевал он что-нибудь рассмотреть. Чуть погодя движение замедлилось и наконец резко остановилось. Гарри стоял в камине кабинета профессора Макгонаголл, которая, когда он полез через каминную решётку, на мгновение оторвалась от работы и сказала:

— Добрый вечер, Поттер. Постарайтесь не испачкать ковёр.

— Что вы, профессор.

Гарри поправил очки и пригладил волосы. В камине тем временем показался вертящийся Рон. Подождав Джинни, все трое вышли из кабинета Макгонаголл и направились в гриффиндорскую башню. По дороге Гарри выглядывал в окна. Солнце уже садилось, и всю территорию замка укрывал снежный ковёр, ещё плотнее, чем в саду «Гнезда». Вдалеке, перед хижиной, Огрид кормил Конькура.

— Финтифлюшки, — уверенно сказал Рон Толстой Тёте. Та была необычайно бледна и от громкого голоса поморщилась.

— Нет, — ответила она.

— Что значит «нет»?

— Пароль сменили, — пояснила Толстая Тётя. — И умоляю тебя, не кричи.

— Нас не было, откуда нам знать?..

— Гарри! Джинни! — К ним подлетела раскрасневшаяся Гермиона в плаще, шляпе и перчатках. — Я вернулась часа два назад, я только что от Огрида и Конь... то есть Курокрыла, — на одном дыхании выпалила она. — Как Рождество, хорошо?

— Да, — с готовностью отозвался Рон, — довольно-таки бурно, Руфус Скрим...

— У меня для тебя кое-что есть, Гарри, —- сказала Гермиона, не глядя на Рона и будто не замечая его. — Да, кстати — пароль. Воздержание.

— Точно, — слабым голосом промолвила Толстая Тётя и качнулась вперёд, открывая дыру за портретом.

— Что это с ней? — спросил Гарри.

— Переусердствовала на праздники, — закатив глаза, ответила Гермиона и первой пролезла в переполненную общую гостиную. — Они с подружкой Виолеттой выпили всё вино у пьяных монахов, знаете, с картины у кабинета заклинаний... Ладно, не важно...

Она порылась в кармане и вытащила пергаментный свиток, надписанный почерком Думбльдора.

— Отлично. — Развернув послание, Гарри узнал, что следующее индивидуальное занятие назначено на завтрашний вечер. — Мне столько всего надо ему рассказать — да и тебе тоже. Пойдём сядем...