Гарри Поттер и… просто Гарри

— Чего? — не расслышал я, как-то слишком уж пристально уставившись на проходившую группку пятикурсниц с Равенкло. Оттуда послышалось хихиканье и перешёптывание.

— Ничего, — издевательски хмыкнул мой друг, — просто ты выглядишь, как молоденький сеттер, которого первый раз выпустили на охоту. Уши торчком, глаза горят…

— Ты чего несёшь? — возмутился я.

— Гормоны плохо действуют на твои мозги, — проинформировал меня Пат, — я, конечно, тебя понимаю, но учти, друг — на всех тебя не хватит.

* * *

…Но рано или поздно приходится идти в гриффиндорскую башню, не ночевать же в школьных коридорах. Пату было ещё тошнее спускаться в свои подземелья, тем более, у него не было охраны из двух воинствующе настроенных девчонок.

В гостиной было, конечно, полно народа и все сразу уставились на меня. Ох, как же мне надоело играть роль приглашённой звезды! Я не собирался это терпеть и пошёл в спальню, по пути совершенно нахальным образом подмигнув старой знакомой мисс Вейн, сидящей в окружении своих подружек. Голос разума пропищал — зачем, зачем ты это сделал? Вид у неё сразу сделался довольный.

— Поттер, это правда? — окликнул меня уже у входа на лестницу тот самый семикурсник, что вчера обвинял меня в оскорблении факультета.

— Что — правда? — каменным голосом спросил я.

— Про Снейпа, — уточнил чей-то незнакомый голос.

Я развернулся, окинув взглядом всех присутствующих. Дежа вю. Это уже было. Точно, было.

— Даже если и так, — равнодушно бросил я, — предложите сжечь моего друга за то, что ему не подфартило с папашей?

Я снова развернулся и отправился в спальню, чувствуя себя усталым и абсолютно разбитым. Я достал из сумки бутылку огневиски, подивился, что не отдал Люпину, сунул её в чемодан и благополучно о ней забыл на некоторое время.

Просмотрев ночью всю бурную коллекцию снов а-ля «мне шестнадцать, у меня пубертатный период», я проснулся с чувством лёгкого похмелья в голове. Вторая половина вчерашнего дня представлялась мне какой-то смазанной и нереальной. Повалявшись в постели и поразмышляв на тему не вполне нормального для меня вчерашнего поведения, я принял единственно верное решение — встать, принять холодный душ, поесть и сесть делать уроки, до которых вчера совсем не дошли руки.

Я подошёл на завтрак поздно, девчонок за столом не было. За едой я мужественно боролся, чтобы не рявкнуть в голос: «Чего пялитесь?» Рядом со мной никто не сидел. Видимо, к сегодняшнему утру вспомнилась и моя тёмная магия, и мой парселтонг, вкупе с дружбой с сыном-Снейпа-Пожирателем-Смерти. Который, кстати, плюхнулся рядом со мной на скамью и криво, вполне в духе своего папаши, улыбнулся на удивлённо-испуганные взгляды.

— Здорово, — поздоровался он.

— Привет. Ты как?

— О, чудно! — осклабился Пат, — если не считать, что половина школы смотрит на меня, как на антихриста, то жить можно.

— Просто почему-то все решили, — ухмыльнулся я в ответ, — что страшнее Снейпа может быть только его сын.

— Вот людям больше делать не фиг, как кости перемывать профессорам, — проворчал Пат, когда мы уже вышли из Большого Зала, — вот вся проблема школ-интернатов — замкнутость пространства. Варятся все тут в одном котле… тьфу ты!

Он помолчал несколько секунд, а потом добавил:

— В Слизерине сейчас такой дурдом творится. Скоро уже, наверное, начнётся стенка на стенку.

— Из-за тебя? — удивился я.

— Думаю, это последняя капля, — мрачно хмыкнул Пат, и продолжил злым голосом — я вчера когда пришёл, везде, естественно, шёпот, косые взгляды. Мне это терпеть как-то не очень хочется, поэтому я решил прервать всё на корню. Встал и говорю: «Да, это правда. Профессор Снейп — мой отец. Кто хочет узнать подробности, можете обратиться к нему самому!»

— И что?

— Что? Да ничего, добровольцев не нашлось. Зато челюсти поотвисали у многих. Они думали, что я отпираться буду. Малфой от меня шарахается, как чёрт от ладана. Меня, представляешь, — он округлил глаза и рассмеялся, — боятся!

— Интересно, что будет делать Снейп? — задался вопросом я.

— А что он должен делать? — нахмурился Пат.

— Ну, сам подумай, — немного смутился я, — в каком он сейчас дурацком положении. Есть сын, непризнанный и носит другую фамилию, и все об этом знают. Проигнорировать ситуацию глупо, и признать тебя сейчас, после этой статьи, тоже…

Пат задумался.

— Чёрт, а я ведь совсем об этом не подумал, — признался он, и почти испуганным голосом добавил, — а если он захочет меня признать? А моё мнение в таком случае учитывается?

— Ты — совершеннолетний, — хлопнул я друга по плечу, и торжественно произнёс, — ты теперь полноправный гражданин и никто не… Здравствуйте, профессор МакГоноголл!

Это мы произнесли уже хором прошедшему мимо декану. Она поздоровалась и пошла дальше, напомнив про завтрашнее сочинение.