Гарри Поттер и Реликвии Смерти

— НЕЕТ! — он издал крик ярости, исторгнутый, будто из чужого тела. Он сходил с ума. Это не могло быть правдой, это невозможно, никто не знал. Как этот мальчишка смог раскрыть его секрет? Удар Старейшей палочкой по воздуху — и зелёный свет озарил комнату. Стоявший на коленях гоблин упал замертво. Наблюдавшие за происходящим волшебники в ужасе разбежались в стороны. Беллатрикс и Люциус Малфой, отталкивая других, помчались к выходу, а палочка Волдеморта поднималась снова и снова. Те, кто остался, были убиты. Все они — за то, что принесли ему такие новости, за то, что узнали о чаше…

Один среди мёртвых, он метался по сторонам, а перед его внутренним взором проплывали его сокровища, его защитники, его якоря бессмертия… Дневник уничтожен, чаша украдена. А что, если мальчишка знает и о других крестражах? Может ли он знать о них? А что, если он уже искал их? Нашёл большинство из них? Может, за этим стоит Дамблдор? Дамблдор, который всегда подозревал его; Дамблдор, погибший по его приказу; Дамблдор, чьей палочкой он сейчас владеет; Дамблдор, всё же дотянувшийся до него из царства бесславной смерти с помощью мальчика, этого мальчика…

Но ведь если бы мальчишка разрушил хоть один из крестражей, то он, лорд Волдеморт, конечно, знал бы об этом, почувствовал бы? Он — величайший волшебник из всех, он — самый могущественный, убийца Дамблдора и многих, многих никчёмных безымянных людей. Как мог он, лорд Волдеморт, не знать, если на него самого, самого важного и драгоценного, напали, если его изувечили?

Да, он не почувствовал, как был уничтожен дневник. Но, он полагал, это случилось потому, что у него не было тела, он был бесплотнее привидения… Но, конечно, остальные нетронуты… Другие крестражи должны быть в порядке…

Но он должен знать, должен быть уверен… Он пересёк комнату, оттолкнув ногой тело гоблина, а в его кипящем мозгу вспыхивали и расплывались картины: озеро, хижина и Хогвартс…

Он слегка успокоился, ярость начала утихать. Как мог мальчик узнать, что он спрятал кольцо в хижине Гонта? Никто никогда не знал о его связи с Гонтами, он скрывал это. А те убийства никогда не связывали с лордом Волдемортом. Кольцо, конечно же, было в безопасности. Разве возможно, чтобы мальчик, да и кто-либо другой, узнал о пещере или проник туда, разрушив защиту. Идея похищения медальона была абсурдной…

Что касается школы… Только он знал место, где находился крестраж, только ему были ведомы самые глубокие тайны Хогвартса.

А ещё есть Нагини, которую он отныне будет держать рядом, под своей защитой, не будет посылать её с поручениями…

Но, чтобы быть уверенным, абсолютно уверенным, ему нужно вернуться в каждое из мест, где он спрятал крестражи, и удвоить защиту вокруг них… И эта работа, которую, как и поиск Старейшей палочки, он должен выполнить сам.

Какое место ему стоит посетить в первую очередь? Старая неуверенность вспыхнула внутри. Дамблдор знал его второе имя… Дамблдор мог обнаружить его связь с Гонтами… Их брошенный дом, пожалуй, был наименее безопасным местом из всех, и туда стоило отправиться в первую очередь.

Озеро… Конечно, невозможно… хотя есть небольшая вероятность того, что Дамблдор был в курсе его прошлых злодеяний в детском доме.

И Хогвартс… Но он знал, что его крестраж там в целости и сохранности — Поттер не смог бы незамеченным попасть даже в Хогсмид, не говоря уж о школе. Тем не менее, разумной мерой предосторожности будет предупредить Снейпа о том, что мальчик вновь может попытаться проникнуть в замок. Конечно, глупо говорить Снейпу о причине своих опасений, серьёзной ошибкой уже было довериться Беллатрикс и Малфою. Разве не показали их тупость и беспечность, как это неразумно доверять кому-либо?

Вначале он отправится в хижину Гонтов. И, конечно, возьмёт с собой Нагини. Больше он не расстанется со змеёй. Он пересёк комнату, прошёл коридор и затем оказался в тёмном саду с бьющим фонтаном. Позвал змею на серпентанго, и та длинной тенью скользнула ему навстречу из темноты.

Глаза Гарри широко распахнулись — он вновь оказался в настоящем. Он лежал на берегу озера в свете заходящего солнца, а Рон и Гермиона внимательно смотрели на него. Судя по их взволнованным лицам, а также по продолжавшейся пульсации шрама, его внезапная экскурсия в сознание Волдеморта не прошла незамеченной. Он пересилил себя и приподнялся, дрожа всем телом и смутно удивляясь, что всё ещё был мокрым насквозь. Он увидел чашу, мирно лежащую перед ним на траве, и озеро — глубокую синюю сферу, поблёскивающую в золоте заходящего солнца.

— Он знает, — собственный голос показался Гарри странным и низким после высокого голоса и криков Волдеморта. — Он знает и собирается проверить, где остальные. А последний, — он вскочил на ноги, — последний в Хогвартсе! Я знал это. Я знал!

— Что?

Рон изумлённо смотрел на него, Гермиона села с взволнованным видом.

— Но что ты видел? Откуда ты знаешь?