Гарри Поттер и Тайная комната

— «Милой мисс Грейнджер, с пожеланиями скорейшего выздоровления, от обеспокоенного преподавателя, профессора Сверкароля Чаруальда, кавалера ордена Мерлина третьей степени, почётного члена Лиги защиты от сил зла, а также пятикратного лауреата премии журнала "Ведьмополитен" за самую обаятельную улыбку».

Рон с отвращением посмотрел на Гермиону:

— И ты спишь с этим под подушкой?!

К счастью, Гермиона была избавлена от необходимости отвечать: пришла мадам Помфри и принесла лекарство.

— Второго такого прилипалы, как Чаруальд, днём с огнём не сыщешь, скажи? — спросил Рон у Гарри по дороге из лазарета в башню «Гриффиндора». Злей задал столько работы, что, подозревал Гарри, всё доделать удастся только к шестому классу. Рон начал было сокрушаться, что не спросил у Гермионы, сколько крысиных хвостов надо класть в волосодыбельное зелье, но тут этажом выше раздался яростный вопль.

— Филч, — пробормотал Гарри.

Они взбежали наверх, спрятались за углом и прислушались.

— Это ведь не очередное преступление, как думаешь? — напряжённо спросил Рон.

Они постояли, затаив дыхание, склонив головы туда, откуда доносились истерические крики Филча:

— …Опять убирать! Да здесь же работы на всю ночь, как будто у меня и без того забот не хватает! Нет, это последняя капля, я пойду к Думбльдору…

Его шаги постепенно затихли — Филч удалился по невидимому дли друзей коридору. Далеко-далеко с силой хлопнула дверь.

Ребята осторожно высунули носы в этот самый коридор и поняли, что Филв, как всегда, дежурил на своём добровольном посту: они снова оказались там, где была атакована миссис Норрис. Сразу было понятно, отчего вопил Филч. Огромная лужа затопила полкоридора — кажется, вода ещё сочилась из-под двери туалета Меланхольной Миртл. Теперь, когда Филч прекратил орать, стали слышны рыдания Миртл, эхом отдававшиеся от стен туалета.

— Ну что опять с ней такое? — спросил Рон.

 — Пойдём посмотрим, — предложил Гарри.

Подобрав мантии до колен, они зашагали через лужу к вывеске "НЕ РAБOTAЕТ" и, привычно проигнорировав её, открыли дверь.

Меланхольная Миртл рыдала, если такое возможно, сильнее и громче обычного. Похоже было, что она прячется в своём любимом унитазе. В туалете стояла темень, свечи потухли — от мощного потока воды стены и пол буквально пропиталась влагой.

— В чём дело, Миртл? — спросил Гарри.

— Кто здесь? — гнусаво булькнула несчастная Миртл. — Пришли ещё чем-нибудь в меня бросаться?

По воде Гарри добрёл до её кабинки и спросил:

— С какой стати мне в тебя бросаться?

— Откуда я знаю? — завопила Миртл и вынырнула, плеща новой волной на и без того уже мокрый пол. — Я тут сижу, никого не трогаю, а кто-то приходит и швяряет в меня блокнотом! Хороши шуточки!

— Нo ведь тебе же не больно! — резонно заметил Гарри. — В смысле он ведь прошёл сквозь тебя, правильно?

Это он зря сказал. Миртл набрала побольше воздуху и заголосила:

— Ну и давайте теперь кидаться в Миртл блокнотами — ей ведь не больно! Она ничего не чувствует! Десять очков тому, кто попадёт в живот! Пятьдесят — если в голову! Что ж, ха-ха-ха! Весёлая игра! Как мы раньше не додумались?

— А кто кинул в тебя блокнот? — поинтересовался Гарри.

— Откуда я знаю… Я сидела в сифоне, размышляла о смерти, а он упал мне прямо сквозь макушку, — ответила Миртл, сверля ребят гневным взором. — Да вон он, его обратно вынесло…

Гарри с Роном заглянули под раковину. Там лежал тоненький блокнотик с вытертой чёрной обложкой, мокрый, как и всё остальное здесь. Гарри шагнул к нему и хотел уже подобрать, но Рон неожиданно его удержал.

— Что? — спросил Гарри.

— С ума сошёл? — сказал Рон. — Вдруг опасно.

— Опасно? — засмеялся Гарри. — Я тебя умоляю, с какой стати это опасно?

— Ты не поверишь, — сказал Рон, подозрительно покосившись на блокнот. — Некоторые книжки, конфискованные министерством… Мне папа рассказывал — была одна, которая сразу выжигала глаза тому, кто в неё заглянет. А «Сонеты алхимика»? Кто их читал, потом до конца дней своих разговаривал лимериками. А у одной ведьмы в Бате нашли такую книжку — начинаешь её читать и уже не можешь остановиться! Так и ходишь повсюду, сунув в неё нос, и делаешь всё одной рукой! А ещё…

— Ладно, ладно, я понял, — оборвал его Гарри.

Блокнотик лежал на полу, мокрый и ничем не примечательный.

— Всё равно нет другого способа узнать, что это такое, — сказал Гарри, ловко обогнул Рона и поднял блокнот.

Гарри сразу увидел, что это ежедневник, которому, согласно полустёршейся дате на обложке, было уже пятьдесят с лишним лет. Гарри поспешно его раскрыл. На первой странице различил надпись: «Т. Я. Реддль». Чернила немного расплылись.

— Постой-ка, — сказал Рон, осторожно приблизившись и заглянув Гарри через плечо, — я знаю это имя… Т. Я. Реддль получил Приз за служение идеалам «Хогварца» пятьдесят лет назад.

— Откуда такие сведения? — поразился Гарри.