Гарри Поттер и Тайный грех

«Она еще смеет называть его по имени!», — разъярился Гарри, но смолчал. Он перехватил руку чересчур увлекшегося массажиста — тот уже добрался до его голых бедер. Мокрые шорты пришлось снять, и теперь те сохли на корме «Бригитты», а сам Гарри затаился под полотенцем, безуспешно пытаясь превратить его в плащ-палатку.

— К чему клоню? Любовь тоже может быть насилием, дорогая моя. Любовь — парадоксальная вещь... Даже самый любящий человек, стремясь к взаимности и к пониманию другого, невольно пытается подчинить его себе, своим желаниям... Беда в том, что нельзя достичь взаимности с помощью силы. Чем больше вы давите на человека, тем меньше вы получите в ответ любви. Я сказал это Драко, а теперь говорю вам. Любовь не требует и не ломает. А когда и требует и ломает — это не любовь, а власть. Люди частенько путают эти две вещи, — пробормотал мистер Снейп.

— Я вас не понимаю, — нахмурилась Гермиона. — Вы хотите сказать, что отношение Драко ко мне...

— Я говорю не только о Драко. Я говорю и о вас. О ваших отношениях с Нимфадорой Тонкс.

Гермиона дернулась, но ничего не сказала. Гарри перевел дух — еще секунда, и он бы бросился между ними при первом движении девушки.

— Я не насиловала Нимфадору, — сквозь зубы сказала она.

— Разве? — шевельнул бровью Северус. — Мне показалось, вы обе насилуете друг друга, она много лет диктовала вам, как жить С НЕЙ, а теперь диктует, как вам жить БЕЗ НЕЕ. Вам не нравится предложенная ею программа, и вы давите на Нимфадору всеми правдами и неправдами. Даже история с Драко... Вы не заявили в полицию, но все же сделали так, что ваша подруга об этом узнала. Может, не сознательно, но вы хотели показать ей, как беззащитны перед мужчинами и как несчастливы без нее.

Гермиона вытаращила глаза.

— Вы и вправду ужасный человек, — прошептала она.

— Я неправ?

— Не знаю. Правы, наверное, — с тоской сказала девушка.

— Мне в самом деле жаль вас, — с неожиданной мягкостью сказал Северус. — Мне больно, что с вами так поступил мой близкий человек. Вдвойне больно. Может быть, вы никогда не сможете простить его, потому что насилие простить практически невозможно... Нельзя оправдать преступление, но можно простить человека. Хотя бы для того, чтобы всю жизнь не отравлять душу горечью воспоминаний и ненавистью. Я не призываю вас к христианскому всепрощению, просто знаю — простить легче, чем жить с занозой в сердце. Понимаю, вы скажете, «вам легко говорить». Но я думаю, вы сможете пусть не простить, но... понять Драко. К сожалению, между тем, как он обошелся с вами, Гермиона, и между тем, как вы сами поступаете в жизни, есть связь. Не смотрите на меня так сурово, мисс. Подобное притягивает подобное... Не обижайтесь, но это факт. Мы своим поведением часто подсознательно притягиваем к себе определенные ситуации, людей. Ваша любовь к Нимфадоре и любовь Драко к вам — суть одно: это любовь-обладание, любовь-власть, любовь, которая разрушает, а не создает. И не утешайтесь тем, что власть в ваших руках, властвующие зачастую такие же рабы своей потребности, как и их подчиненные. Все на свете взаимосвязано...

Гарри слушал, затаив дыхание. Разговор не походил на попытку оправдать любимого крестника.

— Чем больше вы прислушиваетесь к желаниям того, кого любите, чем больше вы стараетесь позволить ему быть собой, оставаясь рядом с вами, чем меньше потакаете своим капризам и желаниям властвовать над любимым человеком, — тем больше шансов на взаимную любовь, на взаимное воплощение друг в друге... К несчастью, иногда, сохраняя суверенное «я» любимого, люди теряют собственную индивидуальность, и это вновь несвобода, удушение самого себя, насилие над собой. Самая драгоценная любовь — та, что оставляет нас теми, кто мы есть, не ломает тех, кто рядом, и дарит нам мир, вдвойне прекрасный, и всю полноту жизни, — тихо сказал Северус, посмотрел в глаза Гарри и умолк.

— Любовь всегда меняет человека, — возразила Гермиона. — Нельзя полюбить и не измениться.

— Измениться можно по-разному, — сказал Северус. — Дом можно достроить и украсить, а можно разрушить. Чем больше ваша любовь превращается в насильственное обладание, тем больше вы губите и себя, и того, кого любите. Любовью можно и убить, мисс.

— Вы предлагаете любить и ничего не требовать взамен? Я не представляю, как это возможно. Такой была только любовь Христа, — грустно сказала девушка.

— Я не видел вашего Христа и не имею доказательств того, что Он и в самом деле был таков, как говорят Евангелия. У меня есть основание не доверять популярным источникам, в которых вещают о Сыне Божьем, — с некоторой иронией сказал мистер Снейп. — Но мне нравятся слова апостола Павла о любви, вам ли их не знать? «Любовь долготерпит, милосердствует...»

—«Любовь не завидует, любовь не превозносится, — тихо продолжила Гермиона. Ее глаза подозрительно заблестели. — Не гордится, не бесчинствует... не ищет своего, не раздражается... не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине... — она шмыгнула носом. — Все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит».

— Похоже на любовь к Богу, — робко вставил Гарри.