Гарри Поттер и Тайный грех

— Я случайно услышал разговор... — начал он. — Очень странный разговор. Только не ругай меня, Северус. Я не нарочно. Ты просил меня не общаться с соседями, я и не общался, просто случайно услышал... Про Долохова и про Малфоя. Я не слишком хорошо понял, но...

Рука Северуса замерла у него на спине. Брови сердито сдвинулись. С огорчением Гарри почувствовал, что невидимая пружина вернулась на свое привычное место.

Путаясь в словах, волнуясь и сбиваясь, он пересказал разговор Риддла и Петтигрю.

Северус слушал, не перебивая. Потом вдруг вскочил и с минуту молча ходил по спальне из угла в угол.

Гарри сел на кровати, подтянув колени к подбородку, и взволнованно наблюдал, как на лице друга сменяются непонятные ему эмоции. Наконец, Северус тяжело опустился рядом на постель и уставился на него хмурым взглядом.

— Тебе нравится этот чертов дом? — неожиданно спросил он.

Гарри разинул рот. Он ожидал услышать что угодно, но не это.

— Да... Когда ты тут со мной.

— Ты согласен переехать со мной, скажем, в Ричмонд? Да неважно, куда, подальше от наших замечательных соседей? Ты знаешь, что пастор Дамблдор собрался жениться?

Гарри опешил.

— Ты шутишь!

— Я похож на шутника? — сердито сказал Северус. — Он женится на Долорес и поселится тут! Одного этого достаточно, чтобы переехать на другой конец Лондона! А второй пастор... — он вдруг взял Гарри пальцами за подбородок и заглянул ему в глаза, сверля взглядом гипнотизера. — Обещай. Мне. Никогда. Не ходить. Без меня. В сад. И не приближайся к дому Риддла! — вдруг рявкнул он.

— Северус, не кричи, я не буду ходить в сад, я никуда не буду ходить, просто объясни мне, что все это значит! К Малфою не подходить, к пастору Риддлу не приближаться, почему, ты не говоришь, а потом кричишь на меня!

Северус закрыл глаза и поморщился, будто у него болит голова.

— Гарри, выслушай меня. Если твоя интуиция говорит тебе, что происходит что-то нехорошее, то мне это подсказывает простой анализ известных мне фактов. А факты свидетельствуют о том, что у Люциуса какие-то неприятности. И услышанный тобой разговор это подтверждает. Надеюсь, это не то, что я думаю... — он сжал виски кончиками пальцев. — Люциус баллотируется в парламент в качестве кандидата от партии консерваторов. С тех пор, как он в это влез, стал совершенно невыносим. Насколько я понимаю, Риддл обещал ему поспособствовать с продвижением... То, что ты услышал, имеет ко всему этому какое-то отношение. Возможно, Риддл собрался финансировать его избирательную кампанию, или у него есть какие-то связи, понятия не имею. Есть категория людей, с которыми я предпочитаю не иметь ничего общего. До истории с Долоховым я был уверен, что проблемы Люциуса в деньгах и амбициях, но теперь... Раньше я точно мог сказать, что Люц не способен на всякую грязь, но в последние годы он сильно изменился и...

Гарри мягко коснулся его руки.

— Прости... Наверное, это не мое дело, но... Почему вы расстались?

— В двух словах не расскажешь, — Северус тяжело вздохнул. — Мы очень разные, настолько, что я сейчас удивляюсь, что нас связывало, кроме постели... Я тогда, давно... не смейся, милый мой... Хотел иметь семью, как идиот. Он, и Нарцисса, и Драко... Это было почти похоже на семью, пока Люциус не начал все портить своими э-э... фантазиями. Есть фантазии, которые не следует воплощать в жизнь, если они в итоге разрушают и тебя, и твоих близких... Но основные конфликты начались в клинике. Я до сих пор передаю ему пациентов, которым не помогает ни коррекция, ни протезирование, тех, кого может спасти только пересадка сердца, вроде твоего пастора Риддла. Люциус действительно выдающийся трансплантолог, ему в самом деле нет равных... Поначалу он брался за все случаи, а потом начал фильтровать пациентов и...

— В смысле, фильтровать? — Гарри придвинулся ближе и положил ладони Северусу на плечи, пытаясь вспомнить то малое, что знал о массаже.

— Как приятно, да-а... Люциус начал отбирать тех, кто готов был заплатить больше, а не тех, кто годами ожидал пересадку и чья жизнь исчислялась неделями, если не днями... Сейчас это превратилось у него в систему, — безрадостно сказал Северус. — Причем не всегда в деньгах дело, иногда он это делает из каких-то личных соображений. Он уговорил меня не оперировать одного из моих пациентов, человека состоятельного. Убедил того в необходимости пересадки. Я уехал в Штаты на неделю, когда вернулся, выяснилось, пациент умер. Донорское сердце Люц отдал другому человеку, который, видите ли, оказался директором школы, где Драко учился. Для меня это было последней каплей... Одной из последних... Он старался меня злить, все делал мне наперекор, лишь бы довести до бешенства... пока сорвусь. Пока стану зверем, злым зверем... О-о, как хорошо, — он выгнулся, как довольный кот. — Когда мы расстались, это было такое облегчение...

— Ему нравилось, когда ты злой? — Гарри усердно разминал его спину, перебравшись к пояснице и слушая рассказ про Люциуса самым внимательнейшим образом.