Гарри Поттер и узник Азкабана

"Где мой Дадлюшечка-симпатюшечка? — заревела тетя Мардж. — Где мой любимчик?"

Из коридора, переваливаясь на ходу, появился Дадли. Его бесцветные волосы были гладко прилизаны, а галстук-бабочка едва виднелся из-под множества подбородков.

Тетя Мардж ткнула Гарри в живот чемоданом так, что бедняга охнул, и заключила Дадли в крепкие объятия, запечатлев долгий поцелуй у него на щеке.

Гарри прекрасно знал, что Дадли терпит объятия тети Мардж, только потому что та ему заплатит. И действительно, когда она отпустила племянника, в жирном кулаке Дадли была зажата новенькая хрустящая банкнота в двадцать фунтов.

"Петуния!" — выпалила тетя Мардж, прошагав мимо Гарри и обратив на него не больше внимания, чем на подставку для шляп. Тетя Мардж и тетя Петуния поцеловались, точнее тетя Мардж чавкнула своим бульдожьим ртом у костлявой щеки тети Петунии.

Тут вошел дядя Вернон и, торжествующе улыбаясь, закрыл дверь.

"Чаю, Мардж? — спросил он. — И что-нибудь перекусить для Риппера?

"Риппер может лакать чай прямо из моего блюдца", — сказала тетя Мардж и они все проследовали в кухню, оставив Гарри в коридоре наедине с чемоданом. Но Гарри не жаловался; для него была хороша любая причина, если она позволяла находиться подальше от тети Мардж. Стараясь растянуть это удовольствие, он начал втаскивать тяжеленный чемодан по ступенькам в свободную спальню.

К тому времени как он вернулся на кухню, тетя Мардж уже насытилась чаем и пирожными, а Риппер шумно похрюкивая, лакал чай в уголке. Гарри заметил, что тетя Петуния вздрагивала каждый раз, когда чайные кляксы пачкали ее чистый пол. Тетя Петуния ненавидела животных.

"А кто присматривает за остальными собачками?" — спросил дядя Вернон.

"О, я оставила управляться с ними полковника Фабстера, — прогромыхала тетя Мардж. — Он вышел в отставку, и обрадовался, что для него нашлось хоть какое-то дело. Но я не смогла оставить бедного старого Риппера. Он зачах бы без меня".

Риппер в это время продолжал рычать на Гарри, этим он занимался с момента появления мальчика на кухне. Благодаря «вниманию» бульдога, тетя Мардж наконец-то заметила Гарри.

"Итак! — рявкнула она. — Ты все еще здесь, не так ли?"

"Да", — сказал Гарри.

"Не смей говорить «да» таким неблагодарным тоном, — зарычала тетя Мардж. — Это чертовски хорошо с их стороны, что Вернон и Петуния оставили тебя. Я бы и не подумала так поступить. Ты бы отправился прямиком в сиротский приют, если бы тебя подбросили под мою дверь".

Гарри вспыхнул и хотел было уже сказать, что предпочел бы жить в приюте, чем у Десли, но мысль о разрешении остановила его. Он вымученно улыбнулся.

"Не ухмыляйся тут мне! — прогудела тетя Мардж. — Я вижу, ты не стал лучше с нашей последней встречи. Я надеялась, что школа вбила в тебя хороших манер".

Она сделала большой глоток чаю, вытерла усы и сказала: "Напомни мне, Вернон, куда ты его отправил?"

"Центр святого Брутуса, — отозвался дядя Вернон. — Это первоклассное заведение для таких безнадежных случаев".

"Я вижу, — сказала тетя Мардж. — Ну и как, мальчик, они там секут вас розгами?"

"Гм…"

За спиной тети Мардж дядя Вернон резко закивал головой.

"Да, — сказал Гарри. Затем, почувствовав, что не стоит ограничиваться односложными ответами, добавил. — Постоянно".

"Превосходно, — просияла тетя Мардж. — Я считаю, что никакие сюси-пуси, "молодец, у тебя все получится" не помогут людям, которые этого не заслуживают. Хорошая порка — вот что нужно в девяноста девяти случаях из ста. Тебя часто наказывают?"

"О, да, — сказал Гарри. — Очень часто".

Глазки тети Мардж сузились.

"Мне все еще не нравится твой тон, мальчик, — заметила она. — Если ты говоришь о своих порках так небрежно, значит, тебя все-таки недостаточно сильно наказывали. Петуния, на твоем месте, я бы написала им. Поясни, что ты одобряешь применение крайних мер к этому мальчику".

Возможно, дядя Вернон заволновался, что Гарри может забыть об их сделке, поэтому он предпочел резко сменить тему.

"Слышала утренние новости, Мардж? Про сбежавшего каторжника?"

Тетя Мардж поселилась в Бирючинном проезде, и Гарри с каждым днем мечтал об ее отъезде все сильнее. Дядя Вернон и тетя Петуния предпочитали, чтобы Гарри держался подальше от их дел, чему Гарри был только рад. Тетя Мардж, напротив, желала, чтобы Гарри был у нее все время на виду, это позволяло ей выдавать время от времени "ценные советы" по его воспитанию. Она наслаждалась, сравнивая Гарри с Дадли, и получала огромное удовольствие, покупая Дадли дорогущие подарки. При этом она свирепо зыркала на Гарри, когда тот отваживался спросить, а почему ему тоже не досталось подарка. Она также отпускала мрачные намеки, о том, что сделало Гарри персоной нон грата.

"Ты не должен винить себя, Вернон, в том, что мальчик так распустился, — сказала она на третий день за обедом. — Если кто-то испорчен изнутри, ничего с этим уже не поделаешь".

Гарри старался сосредоточиться на еде, но у него тряслись руки, а лицо пылало от гнева. "Помни о разрешении, — твердил он себе. — Думай о Хогсмид. Молчи. Не горячись".

Тетя Мардж дотянулась до бокала с вином.