Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая (СИ)

Бингли взглянул на меня с некоторой растерянностью. Он явно ожидал несколько иной реакции. Но почтенный профессор быстро пришёл в себя и издал короткий смешок:

— Ну что вы, мистер Поттер. Это ведь не более, чем экскурсия. Идёмте дальше.

И мы перешли из первой комнаты во вторую. Здесь было ещё антуражнее. Комната была поменьше первой, но с потолка свисали цепи — хорошо начищенные и смазанные. А ещё там было какое-то странное сооружение — в виде клетки. И ещё стул с высокой спинкой и подлокотниками. Ой… Кажется я догадываюсь, что это такое.

— Видите ли, мистер Поттер, мистер Малфой, — заявил вновь пришедший в хорошее расположение духа Бингли, — среди студентов частенько попадались злостные нарушители, на которых не действовало лёгкое вразумление. К тому же, девушек в Хогвартсе не пороли. Никогда. Но ведь и среди девушек попадались весьма неукротимые и злокозненные особы. Этот стул предназначен именно для их усмирения. Не хотите присесть, мистер Малфой?

— Не хочу, — мило улыбнулся в ответ Конни. — Что-то мне подсказывает, что мне не понравится.

— А вы, мистер Поттер? — поинтересовался Бингли. — Неужели Герой и Победитель Тёмного Лорда боится обычного стула?

— Насчёт Героя и Победителя — я бы поспорил, — хмыкнул я. — Единственное, чем я мог победить Волдеморта в годовалом возрасте — это испачканными подгузниками. И нет, я не боюсь. Просто не люблю неприятных ощущений, знаете ли. Это ведь совсем не обычный стул, не правда ли, профессор Бингли?

— Правда, но об этом позже, — откликнулся Бингли. — А теперь обратите внимание вот на эту конструкцию.

И он показал рукой на странного вида небольшую клетку.

— Здесь наказывали провинившихся фамильяров? — ехидно спросил Конни.

— А вы шутник, мистер Малфой, — невозмутимо ответил Бингли. — Нет, не фамильяров. Видите ли, не все юные ученики были полностью здоровы и хорошо переносили порку, а наказать за некоторые проступки всё-таки требовалось. Скажу сразу — так наказывали только первокурсников и второкурсников. Наказание считалось лёгким.

— То есть, — прошипел я, — вы хотите сказать, что в эту клетку запирали детей?

— Ненадолго, — отозвался Бингли. — Только для того, чтобы ученик прочувствовал всю тяжесть собственного проступка.

— Спасибо за познавательную экскурсию, — заявил Конни. — У вас всё, профессор? Гарри, пойдём!

— Я вас не отпускал, — повысил голос Бингли. Но Конни явно закусил удила и решил, что пора перестать быть милой кроткой наивной няшей.

— Знаете, как называется ваша экскурсия, профессор? — зло спросил он. — Давление и запугивание! Думаю, что мой отец и опекун Гарри будут рады узнать о ваших методах воспитания!

Я коротко кивнул, соглашаясь с Конни, догнал его и дёрнул ручку закрывшейся двери. Не тут-то было. Дверь и не подумала открываться.

— Профессор? — повернулся я к Бингли. — Что это значит? Вы понимаете, что вы творите?

— Ничего, — спокойно парировал Бингли, — что не было бы очерчено рамками Устава Хогвартса. Видите ли, мистер Поттер, у этой комнаты есть две интересные особенности. Первая — магия здесь блокируется. Вторая — если в эту комнату вошли студенты и преподаватель, то дверь не откроется для студентов до тех пор, пока они не отбудут назначенное преподавателем наказание. То есть, я могу здесь колдовать, а вы — нет. Я могу отсюда выйти, а вы — нет. Вы меня поняли?

Я злобно покосился на цепи. Наверняка, это те самые, о которых упоминает канонный Филч. На них провинившихся подвешивали за большие пальцы. Прелесть какая, цивилизованная Европа, блин. Понятное дело, первый Устав был ещё Основателями писан, а в раннем Средневековье европейцы не особо заморачивались таким понятием, как детство вообще и права ребёнка в частности. Да и взрослели тогда детки куда раньше. К тому же, поддерживать порядок в замке, полном разновозрастных недорослей, можно было только очень жёсткими мерами. Всё это понятно. Но грустно… блин, где моя волшебная сказка?

Между тем, Бингли принял наше молчание за испуг, ехидно улыбнулся и произнёс:

— Так вот, для закрепления материала моей экскурсии, вы должны будете провести полчаса в этих старинных приспособлениях. Полчаса. Сами решайте — кто на стуле, а кто в клетке смирения. Вреда вам это не причинит, но вы почувствуете определённые неудобства. Считайте это экскурсом в историю.

Мы с Конни переглянулись, и у меня вырвалось:

— Профессор, вам не кажется что это — бред и наказание не соразмерно преступлению? Да, мы опоздали на урок, но мы уже принесли извинения и отработали все снятые баллы. К тому же, почему из всех опоздавших вы выбрали именно нас двоих?

— Дискриминация! — поддержал меня Конни.

— Дело не в наказании, мистер Поттер, — ответил профессор Бингли. — Дело в принципе. Вы не прислушиваетесь к советам тех, кто желает вам добра, так поймите, что от вашей заносчивости можете пострадать не только вы, но и те, кто вам близок…

Ах, в принципе? Да в гробу я видал такие принципы!