Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)

Брайен принес чай и печенье. Кира поблагодарила, налила в кружку ароматный согревающий напиток и принялась просматривать табель. Цифры в таблице существенно разнились в строках и столбцах. Способность к анимагической трансформации ожидаемо почти у всех была на высший балл — на десятку. Способность к левитации практически отсутствовала. Только у трех волчат из обследованных тридцати стояли единички, у остальных нули. В столбце «аура» наблюдался разброс от «2» до «10». Что означали высокие результаты по этому показателю, Кире толком никто не смог объяснить. Было понятно только, что сильная аура необходима магу, но, в то же время, не гарантирует колдовских способностей. Гермиона сказала, что дело, возможно, в характере электромагнитного поля, образующего ауру, что есть разные по ритму волны, о которых лучше всего знает профессор Снейп. Мысль норовисто перескочила с табеля на предстоящую встречу, но Кира вернула ее обратно. Столбец «реакция волшебной палочки» содержал оценки от «0» до «5», «реакция метлы» — также. «Способность к предсказаниям» оценивалась Сивиллой Трелони, в этой графе у всех была оценка «4».

По сумме баллов выделялись на общем фоне четыре девочки и один мальчик, которых решено было зачислить в школу чародейства с нового учебного года. Однако диагностику прошли еще не все дети в возрасте от десяти до тринадцати лет (обследование подростков более старшего возраста признали нецелесообразным), поэтому вполне вероятным было то, что количество отобранных для поступления в Хогвартс может возрасти. Но нужно еще постараться уговорить родителей. Орикс обещал с этим помочь.

Предводительница вложила табель в папку и убрала ее в стол. Из другого ящика достала и положила перед собой старую тяжелую книгу под названием «Легилименция и другие мысленаправительные магические действа». Этот старинный учебник, написанный сто два года назад, Кира по личному разрешению директора Макгонагалл взяла из хогвартской библиотеки для изучения дома. Но текст оказался написан таким неподъемно тяжелым языком, что волчица уже в пятый раз открывала его на странице 418, с которой начиналась глава «Внушение», но не могла осилить и двух абзацев. «Приступая к внушению, определяй, не засорено ли сознание мыслеграммами и не затворено ли колдоформами и, только простудившись, берись за творение эфира разумом оформляемого…» — волчица попыталась вникнуть, но не выдержала и с досадой захлопнула учебник.

— Нет, это невозможно! — сказала она вслух, а про себя подумала: «Что за мыслеграммы и колдоформы? Какого лешего нужно вначале простудиться?! И какой, скажите на милость, эфир оформляется разумом?»

Побарабанив пальцами по столу, Кира достала книгу по менеджменту с закладкой примерно в середине. Вот это было гораздо понятнее и интереснее. Волчица углубилась в чтение, от которого ее отвлек денщик, стандартно поинтересовавшийся, пойдет ли она обедать в общую столовую или принести еду в кабинет. Кира решила сходить в столовую, заодно немного размяться.

Предводительница предпочитала место в углу зала у окна, чтобы поменьше привлекать внимание. Не то чтобы она избегала общения с соплеменниками. Если кто-то подходил, всегда готова была поговорить, ответить на вопросы, обсудить проблемы, выслушать предложения или же пошутить, переброситься ничего не значащими светскими репликами о погоде… Но быть в центре толпы не любила.

— Не возражаете, миледи? — к ее столу с подносом в руках подошла Малена.

— Конечно… — несколько рассеянная Кира жестом пригласила школьную директрису располагаться.

— Окна в классах уже зашпаклеваны, — деловым тоном отчиталась Малена, отпиливая ножиком кусочек стейка.

— Хорошо. Оперативно, — чуть улыбнулась предводительница. — Ховлан пошевелился?

— Конечно. Сразу нашел и шпаклевку, и работников, — усмехнулась Малена.

Женщины замолчали. Кира бросила короткий взгляд на директора школы, задумчиво глядящую в окно. Вдруг неприятно и остро кольнула мысль о том, что в родном племени у нее нет никого, с кем были бы близкие доверительные отношения. Малену она когда-то считала лучшей подругой, хоть та и была старше на пару лет. А теперь они общаются сугубо на деловые темы. Почему так случилось? Когда нежданно-негаданно сразу вслед за жутким бракосочетанием и шокирующим убийством отца на Киру свалилась ответственность вождя при почти полном отсутствии необходимых компетенций и реальной власти, она фанатично вцепилась в единственную понятную ей стратегию поведения. Играть на публике роль вождя. Ей, наверное — спустя тринадцать лет она уже не могла вспомнить точно — казалось, что стоит только отступить от роли, проявить слабость, не выдержать дистанцию, и случится что-то непоправимое. И Кира ото всех отдалилась… Хотя из всех близких на тот момент только Малена и оставалась: брат и отец были мертвы.