Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)

Выйти в астрал — это как проснуться. Или вынырнуть из воды. Или преодолеть Земное тяготение и оказаться в космосе? Мерлин знает, откуда взялась эта ассоциация. Северус никогда даже особо не интересовался ощущениями астронавтов. Разве что в дохогвартском детстве. В те годы тема покорения космоса жужжала из радиоприемников, звонко обсуждалась на школьных уроках и степенно вклинивалась в мужские разговоры за кружкой пива. Тогда Северус еще не осознал, что за ничтожество Снейп-старший, и был рад погреть уши на его посиделках с соседями на заднем дворе. Взрослые шумно сдували белую пену, потягивали приятно пахшую, но горькую на вкус жижу, стукали ополовиненными бутылками о грубо сколоченный деревянный стол. Они ругали правительство, громко гоготали над непонятными мальчишке шутками и недоумевали, как русские могли опередить янки. Маленький Северус, тихо пристроившись где-нибудь сбоку, посматривал на зажигавшиеся на темнеющем небе звезды и молча удивлялся тому, что магглы оказались там, куда вроде бы еще никогда не добирались волшебники. Вечерний воздух густел, наполнялся трескотней цикад, и появлялась упоительная иллюзия покоя. Но потом Тобиас набирался до зеленых чертей и уверенный, что наслала их на него жена-ведьма, шел устраивать очередной скандал.

Какого Мордреда Северус принялся вспоминать детство, он не понял и раздосадованно тряхнул головой. Необычно. Тело в некотором виде присутствовало, но ощущения утратили резкость и полноту. Впрочем, ничего удивительного, если задуматься. Астральная материя почти невесома. Вот странная разорванность сознания, действительно, неожиданна и неуместна. Только он отмахнулся от одних воспоминаний, как назойливым роем налетели другие, бессвязные, смутные. В них иногда мелькал Геллерт, причем образца года так сорок пятого, как на колдографии в архивном номере Пророка. Ну да Мерлин с ним, пора было вспомнить о цели.

Предположение о сращении Темной Метки, как ее называли Пожиратели, а по сути Вассального клейма с астральным телом подтвердилось. Змея и череп ярко сияли на полупрозрачном предплечье и пытались пустить ядовитые гаустории дальше, но их сдерживала аура Волчьего креста. «Защищает от врагов, бережет в бою…» Древняя скандинавская магия, которую не удавалось идентифицировать наложением стандартных и расширенных диагностических чар, каким-то образом связанная с народом Киры. Однако подумать об этом следовало позже, поскольку не терпел отлагательств другой вопрос — о багряной нити, тонущей в темно-синей бездне.

Для поиска информации по астральным практикам удалось выкроить всего несколько часов между поездками, собраниями и зельеварением. И таковой нашлось удручающе мало. Поэтому рассчитывал Снейп преимущественно на опыт окклюменции и легилименции. В конце концов, ментальность человека имеет практически ту же природу, что и астрал — состоит из тонких материй.

Расчет поначалу казался верным. Когда вместо того, чтобы ухватить нить, рука прошла сквозь нее, он использовал недавно приобретенный опыт управления энергией эмоций, уплотнил ею пальцы астрального тела и ощутил-таки упругую субстанцию астральной связи.

Однако дальше дело не шло. Нить, которая на ощупь напоминала плотную струю воды, тем не менее разрыву не поддавалась, как бы он ни изощрялся.

Вспомнилась фраза из средневекового гримуара, читанного лет десять назад: «Вассальное клеймо невозможно свести — только вырвать с корнем, проникнув в поток». Последнюю часть фразы он тогда принял за метафору с неясным смыслом и не счел рекомендацию стоящей внимания. Однако память решила иначе и теперь подсказывала, что поток — и есть астральная связь.

«Большое и малое, далекое и близкое, что здесь, а что там — все непостоянно и неточно в тонком мире», — утверждало «Руководство по потусторонним эзотерическим эмпириям», посвященное главным образом некромантии. Его он изучил недавно — позапрошлой ночью после беседы с Геллертом. В том манускрипте, как и в большинстве подобных книг, тумана и загадок больше, чем ответов. Но идея возникла, и попробовать стоило.

Он сосредоточился на связи, воображая ее не близкой нитью, а далекой рекой. Приблизился и нырнул вглубь.

Ощущение течения, булькающие звуки и плывущие перед глазами давящие всевозможными оттенками красного размытые абстракции, на которых практически невозможно сфокусироваться. Однако чернеющую Метку Снейп определить сумел. Поток тянул в другую сторону, не то чтобы очень сильно, но дотянуться до клейма получилось не без усилий.

Ветвящиеся щупальца астрального паразита чуть шевелились. Он подцепил одно, потянул. И — надо же! — поддалось.