Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)

- Первый мальчик будет, - светло улыбнулась Джинджер, отшагнула на пару шагов и грациозно, величественно перекинулась в большую волчицу с действительно серебряной шерстью, посмотрела на Киру пронзительно синими глазами и в несколько прыжков скрылась за деревьями.

- Миллз, вот ты где! – воскликнула отыскавшая потеряшку Луна. – Простите!.. – смущенно сказала она, забирая его у Киры.

- Да ничего, - тепло улыбнулась та в ответ.

Глаза ее полнились одновременно радостью и грустью.

- Давай пройдемся, - предложил Северус.

Они обогнули группки веселящихся гостей и вышли к крутому берегу реки. Вода ярко бликовала в солнечных лучах.

- Совсем как в день нашей самой первой встречи, - чувствуя, как упоительно замирает сердце, вспомнил Северус. Он посмотрел на Киру и порывисто припал к ее губам, она чувственно и нежно ответила на поцелуй.

- Кьяк-кьяк, - раздалось с высоты.

Оторвавшись друг от друга, они посмотрели в небо.

Бертран, появившись по обыкновению будто из ниоткуда, стремительно спикировал и пронесся прямо над головами, слегка задев волосы крыльями. В полете он сбросил в руки Кире зеленую веточку, усыпанную мелкими звездчатыми цветами.

- Мирт! Символ любви и семейного счастья! – восторженно сказала она и помахала кружащему под облаками орлу. – Спасибо, Бертран!

- Моя, моя навеки! – срывающимся от волнения голосом прошептал Северус.

- И ничто, и никогда не разлучит нас! – с блестящими от счастья глазами ответила Кира.

 

Комментарий к Итоги. Время любить

1) Гьёлль или Хель - название реки, разделяющей миры живых и мертвых в скандинавской мифологии.

2) Стикс в вавилонской мифологии.

3) Стикс в мифах финнов.

4) Дева, охраняющая реку Гьёлль в скандинавских мифах.

 

========== Эпилог ==========

 

Комментарий к Эпилог

Вот и настало время поставить финальную точку.

Спасибо всем, кто был со мной все это время и своим фидбеком, комментариями, лайками и подарками, дарил мне вдохновение и давал стимул писать дальше))

Но теперь, когда работа дописана полностью, ваш фидбек мне нужен даже больше, чем прежде. Ведь автору всегда хочется знать мнение читателей о работе в целом. Поэтому большая просьба ко всем, кто добрался до эпилога - поделитесь впечатлениями! Буду очень признательна за развернутые отзывы. Но, если для таких нет времени или желания, черкните хоть пару слов. Они тоже для меня важны))

Морские воды вокруг Азкабана холодные, тяжелые, а небо никогда не бывает безоблачным. Поэтому, когда в глыбах свинцовых туч вдруг появляются просветы и воздух прочерчивают узкие светящиеся конусы, день считается солнечным. Сегодня он именно такой.

Узник медленно вдыхает соленый воздух, смотрит на бликующие волны и чуть заметно улыбается. Море — величественное, вечное — год за годом, столетие за столетием мерно накатывает на черный утес, возносящийся над ним и вырастающий в крепость-тюрьму.

Том тоже мечтал о вечности, могуществе и абсолютной власти. Но ни первое, ни второе не дают такой власти. Абсолютной власти вообще не существует. Она миф. Запоздало, но он это все-таки понял. Теперь он может радоваться редким солнечным лучам. И секущим каплям дождей, под которые приятно подставлять руку. Можно и лицо, если приблизиться к решетке. И спокойному морю. И взбешенному, яростно, но безуспешно атакующему насмешливо безучастные скалы. И резким скрежещущим крикам чаек. И шагам в длинном коридоре. Особенно, если это шаги того, кого ждешь.

Бывший лорд Волдеморт повернулся к окну спиной. Его камеру от коридора отделяет решетчатая дверь. Апартаменты по азкабанским меркам просторные и благоустроенные, но спрятаться от посторонних глаз в них нельзя. Поначалу он не смог выторговать себе глухое дверное полотно, а потом привык.

Охранник, громко сопя, снимает магические запоры. Чары, столь же бессмысленные, сколь и громоздкие, потому что без антимагических оков Том расправился бы с ними в два счета, а так как есть, хватило бы и простого маггловского замка. Но тюремщики перестраховываются. Они боятся. Том усмехается. Он больше не Волдеморт, но чужой страх все равно ласкает его больную душу.

Решетка с протяжным скрипом отъезжает в сторону, и Снейп из темноты коридора заходит в рассеянный свет камеры.

— Спасибо, что пришел, Северус. Присядем? — жестом Том показывает на два табурета, стоящих у довольно обширного стола, одна сторона которого завалена бумагами (да, не пергамент…), а другая свободна.

— На долгий разговор я не рассчитываю, но почему бы нет, — лицо бывшего сторонника, которое тот всегда прекрасно контролировал, кажется безразличным, но глаза раскрыты чуть больше обычного.

— Ты чем-то удивлен?

— Ты сильно изменился, — после секундной паузы отмечает Северус и чуть покачивает головой, — внешне.