Гарторикс. Перенос

Дрейк вышел из комнаты, аккуратно заперев за собой дверь. В его планы не входило встречаться с Донни: судя по картинке на мониторе, разговор на стоянке подходил к концу. Не обнаружив его под дверью, Донни с охранником, конечно же, поднимут видеоархив, но к этому моменту Дрейк будет уже далеко.

От ближайшего аварийного кармана на верхнем уровне до поворота, откуда вылетел гироскутер, можно было добраться как раз за полторы минуты – если сразу же разогнаться до максимальной скорости. Седрик Трогейм не мог знать, в какой момент Гатто окажется на стоянке. Скорее всего, он просто висел в кармане на нейтралке, ожидая сигнала. А те, кто подали ему этот сигнал, были уверены, что через полторы минуты Гатто всё еще будет торчать посреди парковки, прижимая к уху коммуникатор. Значит, они ориентировались на точное время звонка.

Точность расчетов и уровень технической компетентности, чтобы убрать Гатто, выдав всё за дурацкий несчастный случай, говорили о том, что само его существование было очень серьезной проблемой. Настолько серьезной, что те, кто работал над ее решением, принесли в жертву общему правдоподобию с десяток аэротакси и ничего не подозревающего любителя халявных коктейлей.

«Своей жизнью он обязан моему молчанию», – вспомнил Дрейк, садясь в подошедший пневмопоезд на юго-запад. Ванхортон сдал ему Гатто больше месяца назад, но убили его только сейчас. Что-то изменилось за это время – и так основательно, что Гатто оказался больше не нужен и даже опасен.

К таким серьезным последствиям могло привести только одно: Мия попыталась получить от Гатто реальные цифры по пересчетам. В сводках за последние сутки не было ни одной скоропостижно скончавшейся беременной белой женщины: информационно-развлекательные порталы, жадные до «настоящих человеческих историй», вряд ли пропустили бы такое. Те, кто избавился от Гатто, прекрасно это понимали. Они оставили Мию в живых – чтобы выяснить, для кого она доставала эти цифры.

Если бы они были связаны с Департаментом, то давно бы уже знали ответ, напомнил себе Дрейк. Это была хорошая новость: по крайней мере, на этот счет можно было расслабиться.

Взглянув на электронное табло над выходом из вагона, он понял, что уже больше суток не спал. Даже если Мия решит не пропускать вечернюю встречу с Айрой, вряд ли тот приедет в «КК» после всего случившегося. У Дрейка оставался еще целый день.

Он вышел на станции и пересел в пневмопоезд до ближайшего транспортного хаба на юго-западе: там находился капсульный отель, где можно было поспать пару часов и еще раз взвесить всё на свежую голову.

Дерек Лоэнгрин не имел определенного места жительства. Последние пару лет он переезжал из одного комьюнити-комплекса в другой, нигде не задерживаясь дольше месяца. По документам ему до сих пор принадлежала студия в какой-то дыре на окраине одного из мегалополисов Восточного побережья, но Дрейк там ни разу даже не побывал.

Кредов у Дерека Лоэнгрина было достаточно, чтобы владельцы комьюнити-комплексов и дешевых отелей без лишних вопросов прощали ему некоторую забывчивость при регистрации. Дрейк позаботился об этом заранее, перенаправляя часть заработанных на Востоке кредов на несколько серых счетов, открытых на условиях анонимности. При разумной экономии на эти деньги можно было жить месяцев пять. За это время Дрейк надеялся получить доказательства для Касси и вернуться в Департамент.

Капсула, которую система выдала Дереку Лоэнгрину, находилась в секторе 45G на –12 этаже гостиничного комплекса, снаружи напоминавшего гигантские соты. Забрав из автоматического приемника электронную карту с номером 8-12/45G-1833, Дрейк подошел к лифтам и приложил ее к углублению под большой белой восьмеркой. За стеной послышался гул, и перед Дрейком разъехались двери лифта, за которыми обнаружилась капсула. Почти всю ее занимала белоснежная застеленная постель.

Забравшись внутрь, Дрейк прикоснулся к черной стеклянной стене, вызывая меню управления. Он выбрал себе интерьер («застекленная веранда»), тип освещения («звездная ночь в пустыне») и температуру воздуха, и нажал «ОК».

Двери капсулы бесшумно сомкнулись. На слегка поцарапанной у изголовья стеклянной стене проступили очертания высоких оконных рам, за которыми угадывалось усыпанное звездами темное небо. Капсула, завибрировав, сдвинулась с места и поплыла вбок и вниз. Дрейк стянул с себя одежду и завернулся в одеяло; к тому моменту, как капсула остановилась в ячейке 1833 на –12 этаже, он уже крепко спал.

Ровно через три часа он открыл глаза, по привычке прислушиваясь к тишине. Капсула стояла на месте. Над головой Дрейка мягко светилось электронное табло с обратным отсчетом времени до чекаута. Когда крайняя левая единица сменилась нулем, он глубоко вздохнул и принял окончательное решение.

Мия была жива. Это значит, что за ней, скорее всего, следили. Выводить ее из-под наблюдения было долго и хлопотно: если цифры, полученные от Гатто, все-таки были при ней, каждый лишний час и тем более день уменьшал вероятность того, что они попадут к Дрейку, а не к кому-нибудь из «Кэл-Корпа».