Гарторикс. Перенос

Разъем, как и ожидалось, был в дальней стене справа, почти у самого пола; только теперь, встав во весь рост, Дрейк смог его разглядеть. Чтобы подойти к нему, надо было обогнуть кровать, пройдя мимо еще одного окна, выходившего не во двор, а на нижний уровень соседнего небоскреба. Дрейк перенес вес вперед, чтобы сделать шаг, и резко остановился.

За этим окном, чуть ниже третьего этажа, висела дронокамера, направленная прямо в спальню.

Соседний небоскреб был офисным зданием финансового сектора. По закону всем организациям, имевшим отношение к хранению и учету кредов, полагались штатные дронокамеры по всему периметру. Половина из них должна была наблюдать за тем, что происходит внутри, половина – за тем, что творится снаружи.

Дрейк бессильно выругался сквозь зубы. Теперь понятно, почему за всё это время Ванхортон ни разу не отошел от стены, а Дрейка держал на коленях, чтобы его загораживала кровать. Часть комнаты с окнами на задний двор была слепой зоной, недоступной для дронокамеры. Но вот подойти к разъему, не попав при этом на видео, было невозможно.

«Неужели ты думаешь, что никто в Департаменте не знает, где я живу». Формально записи с дронокамер организации недоступны никому, кроме службы безопасности. Но вот эта конкретная запись, на которой по чистой случайности будет запечатлен момент взлома и извлечения секретной информации из квартиры, принадлежащей руководителю одного из ключевых отделов, разумеется, сразу окажется в Департаменте. Вопрос – у кого.

«Она сама тебя найдет», – сказал Ванхортон. Значит, запись с дронокамеры должна попасть к некой женщине – именно так она и узнает, что Дрейк ее ищет. Если это руководительница направления – скажем, корпоративных преступлений, – у нее, по сравнению с Ванхортоном, практически неограниченные ресурсы. Что она решит сделать, увидев, как один из сотрудников отдела, тесно связанный с криминалом Восточного побережья, проникает в квартиру своего начальника, чтобы рассекретить тех, кто стоит над ним?

Дрейк усмехнулся. Ванхортон не теряет сотрудников – интересно, относится ли это всё еще и к нему? Чего Ванхортон добивается, посылая Дрейка под дронокамеру, – чтобы он одумался и остановился, или чтобы его убрали?

Ванхортон ничего не знает о козыре, который у меня есть, напомнил себе Дрейк.

Скорее всего, не знает. Для него это простой и эффективный способ проверить, не свихнулся ли Дрейк окончательно. Если одумается и уйдет, значит, с ним можно продолжать иметь дело. А если полезет под дронокамеру, зная, что после этого его можно только прикончить, – значит, он и без того уже почти мертв.

Но козырь все-таки был, и с ним выбор получался совсем другим.

Отвернувшись от углового окна, Дрейк сделал несколько быстрых шагов и присел на корточки возле разъема.

Скачать логи и выбраться из квартиры заняло не больше сорока секунд.

Дрейк перекинул куртку через провода как раз в тот момент, когда окно на втором этаже защелкнулось и в глубине здания глухо завыла сигнализация. Через пару минут, когда он уже шел по улице, над его головой просвистели два синих аэромобиля с логотипами Службы муниципальной охраны.

Дрейк прикинул, сколько у него времени. Получалось не так уж много: не обнаружив явных признаков грабежа, ребята из СМО первым делом уведомят владельца жилья и проверят сигнальные разъемы по всем комнатам – из квартир, зарегистрированных на Департамент защиты сознания, нечего красть, кроме информации. После этого запись с дронокамеры за окном попадет, скорее всего, в отдел безопасности, и Дрейка начнут искать.

Он дал себе не больше часа. Отсмотреть голограммы и найти нужную можно было в одном из приватных VR-салонов, что обслуживали банковских клерков и брокеров с их двадцатичасовыми рабочими днями. За дополнительную плату туда можно было прийти со своим контентом и получить пятнадцать – двадцать минут наедине с сексуальными извращениями, которые заводят именно тебя. Клиентские логи удалялись сразу после сеанса – это было гарантией, что клиент вернется.

После этого надо успеть добраться домой. Дрейк был почти уверен, что никто в Департаменте, даже на самом верху, не решится взорвать дом в респектабельном жилом районе на Юго-Западе. Значит, чтобы убить его, им придется проникнуть внутрь, – и это был единственный шанс что-то сказать, прежде чем получить лазерный луч в затылок. На улице такого шанса у него не было.

В логах звонков Ванхортона за последние две недели вторая голограмма была самой короткой.

Высокая женщина без возраста бежала по сенсорной дорожке на фоне окна в сад, блестя потными худыми плечами.

– Да? – отрывисто бросила она, чуть заметно нахмурив брови.

– Отбой эвакуации, – сказал голос Ванхортона. – На Востоке всё стихло.

– Кто-то из твоих? – спросила женщина между ровным вдохом и выдохом.

– Нет, – помолчав, произнес Ванхортон. – Скорее всего, передел рынка.

– Обычно это значит, что появился новый игрок, – женщина перешла на легкую марафонскую трусцу.

– Выясняю, – сказал Ванхортон и отключился.