Гарторикс. Перенос

Семьдесят шестой рванулся к Гарроле – прим, подпустив его поближе, метнул цепь вперед и вниз, и огромное тело драка рухнуло и забилось, поднимая тучи песка.

Ложи взревели. Сквозь мутную пыльную взвесь Эштон увидел, как Гаррола подошел к Семьдесят шестому, неторопливо снимая с себя длинную цепь с единственным прозрачным шаром.

Семьдесят шестой отчаянно взмахнул хвостом – Гаррола легко увернулся, зазвенел цепью – прозрачный голубоватый шар столкнулся с хвостовой пикой драка и лопнул, облив ее светящейся жидкостью.

Семьдесят шестой завизжал от боли и ужаса. Его хвостовая пика дымилась и плавилась, стекая в песок и на глазах превращаясь в грязновато-пурпурную лужицу.

Еще одной цепью с шипастым шаром Гаррола сшиб добрую треть хвоста Семьдесят шестого вместе с остатками распадавшейся плоти, наступил ногой на морду и с силой вдавил в песок, заставив беспомощного драка подавиться собственным хрипом.

Эштон взглянул на мастера Сейтсе – тот говорил что-то бригену в синем балахоне. Выслушав его, бриген подбежал к постаменту и наклонился над ухом одного из Триады.

Гаррола тем временем вытащил из сапога стилет из голубого металла, похожий на иглу, приставил острие к чипу Семьдесят шестого и выжидательно взглянул вверх, на балкон.

Обладатель рогатого нимба поднял руку, и ложи как по команде замерли.

– Интересно, – Сорок первый пробормотал это себе под нос, но в наступившей тишине его голос прозвучал совершенно отчетливо. – Значит, теперь и Гаррола работает на Периферию. – Поймав недоумевающий взгляд Эштона, он кивнул на Арену: – Если Триада позволит, он сейчас убьет сознание Семьдесят шестого и получит его тушку. Чип активируют в Банке Памяти, и ее можно будет использовать.

– Но ведь Гаррола покалечил ее, – сказал Эштон. – Зачем ему тушка драка без хвоста?

– Затем же, зачем мастер Сейтсе держит своих привратников, – Сорок первый фыркнул и изогнулся, чтобы почесать морду о боковой гребень. – На Периферии много работы для сильных, выносливых тушек. Жители Периферии платят победителям, чтобы те отдавали им покалеченные тушки драков – в основном крепких середнячков типа Семьдесят шестого. А Ангар еще долго мог бы на них зарабатывать… Не удивительно, что мастер Сейтсе ненавидит периферийных.

Обладатель рогатого нимба поднял вторую руку и замер, скрестив запястья над головой. Немного помедлив, двое членов Триады повторили жест. Гаррола недовольно зашипел, показав клыки, и ложи разочарованно загудели.

– Мастер Сейтсе воспользовался правом своего Ангара удвоить ставку, – объявил бриген в синем балахоне. – На кону еще одно тело драка.

Арена затаила дыхание. Гаррола обвел взглядом ложи, потом сунул стилет обратно в сапог и вскинул обе руки параллельно друг другу.

– Гаррола Повелитель Источника принял ставку! – низкий голос бригена в синем с трудом пробивался сквозь восторженный рев Арены. – Он может выбрать напарника по своему вкусу. Ангар D13 выставляет на бой драка под номером Сорок один и заявляет, что у него 874 балла.

Бриген со сканером подошел вплотную к решетке загона. Эштон растерянно взглянул на Сорок первого, который нагнул голову, открывая бригену чип.

– Их что, теперь будет двое? – недоверчиво прошептал Эштон.

– Нас же тоже двое, – Сорок первый кивнул туда, где секты уносили с Арены Семьдесят шестого, волоча по песку его окровавленное подергивающееся тело.

– Но это же… просто убийство, – Эштона передернуло. – Зачем?..

– Я же сказал, – Сорок первый встряхнулся, и ярко-зеленые гребни вспыхнули под солнцем, – мастер Сейтсе их ненавидит.

Сняв преобразователь, Ролло распахнул дверь загона, и Сорок первый выскользнул на Арену. Гаррола ждал, раскручивая над головой цепь с двумя металлическими шарами. Сорок первый встал к нему боком, наблюдая за противоположным выходом на Арену.

От гортанного клекота, раздавшегося оттуда, каждая чешуйка на теле у Эштона встала дыбом.

Огромный красно-белый птер вымахнул из тоннеля, распахнул крылья, демонстрируя длинные переливчатые перья с режущими краями, и щелкнул мощным изогнутым клювом. Никакого оружия на нем не было, но Сорок первый зашипел и попятился, подняв гребни. В Ангаре драков натаскивали на все виды оружия и любых противников – кроме птеров, о которых мастер Сейтсе отзывался с неизменным отвращением.

Уперев в песок когтистые надкрылья, птер развернул длинный пестрый хвост, сделавшись похожим на древнего геральдического дракона. Острые перья хвоста создавали естественную броню, которую даже хвостовая пика драка вряд ли могла пробить с одного удара.

Коротко переглянувшись, Гаррола и птер двинулись вперед. Сорок первый замер, давая им подойти поближе, – и вдруг бесшумной молнией бросился на птера.