Гаврило Принцип. Человек-детонатор

«Когда в Белград пришла весть о покушении, Сербия честно и искренне сказала свое слово, — отмечала «Политика». — Всё наше общество выразило сожаление в связи с этим убийством и согласилось с тем, что путь, которым пошли заговорщики, не есть правильный и единственный путь, который может помочь своему народу. Но когда и после этого на всю Сербию обрушиваются с клеветой и когда ее пытаются посадить на скамью подсудимых, в этом случае право и обязанность Сербии состоит в том, чтобы указать, где находится зло».

Только 19 (6) июля на первой странице «Политики» была опубликована фотография Принципа с подписью, что это и есть тот самый человек, который совершил покушение в Сараеве.

Другими словами, никакой «героизации» заговорщиков в это время не наблюдалось. Это уже потом Принцип, Чабринович, Грабеж и другие участники заговора стали именоваться «видовданскими героями», а Принцип был признан первым из них. Но в июле 1914 года до этого было еще далеко.

Более того, вступив в пропагандистские битвы с австрийской прессой, сербские газеты весьма охотно смаковали версию, что Франц Фердинанд стал жертвой заговора некоторых членов императорской семьи, так как якобы замышлял изменение порядка престолонаследия в пользу своих детей. Об этом писали и «Политика», и «Трибуна», и «Балкан».

Но главное, что орудием тех сил, которые якобы «убрали» эрцгерцога, в контексте этой версии называли и некоторых будущих «видовданских героев», прежде всего Неделько Чабриновича.

В номере «Балкана» от 4 июля (21 июня) появились утверждения, что Чабринович, когда жил в Белграде, находился под «покровительством австрийских властей». Газета явно намекала, что он, возможно, был даже агентом австрийской полиции.

«Сербское правительство предприняло меры к выяснению личностей главных преступников — Принципа и Чабриновича, — вспоминал Василий Штрандман. — Было установлено, что они оба в 1914 году проживали в Белграде, что Принцип заканчивал свое образование и был настолько беден, что заложил свое пальто, чтобы выехать в Боснию, о чем имелась квитанция. Чабринович, служивший в государственной типографии, обратил на себя внимание властей, которые распорядились о его высылке за политическую неблагонадежность. Однако по его, Чабриновича, просьбе австро-венгерское консульство в Белграде обратилось к полиции с заявлением о том, что названное лицо является австро-венгерским подданным, не вызывающим сомнения, и вследствие сего настаивало на предоставлении ему права дальнейшего пребывания в Белграде».

Австрийская печать оперативно опровергла эти утверждения. По ее данным, австрийское консульство всего лишь сообщило, что Чабринович ни в чем предосудительном не замешан. Однако слухи о Чабриновиче — «австрийском агенте» всё равно продолжали ходить. 19 июля сербский «Мали журнал» сообщил, например, что Гаврило Принцип стал жертвой некоего «провокатора». «Принцип был побужден совершить преступление австро-венгерским агентом», — утверждало издание.

Сторонники версии, по которой сербские официальные круги имели отношение к покушению, полагают, что легенда о «провокаторе Чабриновиче» была запущена властями Сербии специально, чтобы отвести от себя подозрения в причастности к убийству. Полностью исключать такой вариант тоже нельзя. В газетах и журналах того времени циркулировали самые разные слухи о мотивах заговорщиков.

Одна из белградских газет поместила письмо, автор которого доказывал, что Принцип — сын эрцгерцогини Стефании, вдовы первого престолонаследника эрцгерцога Рудольфа, погибшего, как известно, при загадочных обстоятельствах.

Десятого июля (27 июня) Белград был потрясен известием о неожиданной смерти русского посланника Николая Гартвига. Он умер во время беседы с австрийским дипломатом бароном Гизлем в здании посольства Австро-Венгрии. Тут же распространились слухи, что австрийцы отравили русского посланника. Однако после вскрытия его тела не было обнаружено никаких признаков яда — Гартвиг скончался от остановки сердца.

Сербское правительство в знак особого уважения к его работе ходатайствовало о погребении Гартвига в Белграде. Российское правительство и семья посланника согласились, и 14 июля состоялись похороны, причем на траурную церемонию пришли десятки тысяч людей, от королевича-регента Александра[31], королевичей Георгия и Павла до обычных горожан, богомольцев и нищих.

Несмотря на некоторые тревожные симптомы (например, передвижение австро-венгерских войск), к двадцатым числам июля стало казаться, что последствия сараевского убийства не будут такими уж ужасными для Европы и мира. Многие европейские политики ушли в отпуска.