Гаврош, или Поэты не пьют американо

31 день августа
Школьная мебель.
Фрегаты лета.
Парты в чернилах.
Затылок под бокс.
Было 15.
Язвы побоев.
Пуля. Решетка. Кокс.
Школьные доски
Мелками по сердцу
Изюминкой риса
В ботинки блюю.
Взяли с поличным.
Сдержался:
Не слышали
Все мои стоны рулю.

Поэта узнаешь безошибочно. Осечки не будет. Если захочешь найти свой золотник, то ты отсеешь всех, кто прибился по пути – рифмоплетов-математиков, клеящих окончания, душещипателей, влюбленных, дураков, безусых юнцов, тех кто не от мира сего, и тех, кто просто мучает себя, журналистов от поэзии, и поэтов от журналистики, тех кто балуется на досуге, и выпускающих пар, тех, кто имеет хобби, и профессоров, которые талантливы во всем, тех, кто пишет к юбилею, и тех, кто может блеснуть перед женщиной… Поэта узнаешь безошибочно.

Странная ночь

«Не верь в миражи»,

«Не зарывай талант в землю».

В. Шефнер

В следующую историю вы все равно не поверите, поэтому я изложу ее целиком.

Теплой весной 2010 года группа поехала в очередной гастрольный тур по России. Что-то екнуло, как оно бывает, когда не знаешь почему, но надо ехать. Я покидал пару вещей в рюкзак и рванул на вокзал. Сверив гастрольный график с наличием билетов на Московском вокзале, понял, что самое удачное направление – ехать в Курск и уже там пересечься с командой на месте.

Короткий обмен смс-ками с Джульеттой дал информацию, что по приезде надо двигать в гостиницу “Центральная”, где все благополучно и должны были обосноваться.

Взяв билеты за час до отправления поезда и побродив немного по Невскому, спокойно сел на поезд, который благополучно тронулся точно по расписанию, оставляя за спиной прекрасный, но уже по-летнему пыльный город, и унося меня навстречу новым приключениям. Немолодой уже проводник выдал белье, а от чая по космической цене я предпочел отказаться.

Дорога прошла без происшествий, и на следующее утро я уже вышел на железнодорожном вокзале славного города Курск.

Гостиница “Центральная” располагалась в самом центре города в большом старинном сером доме с белыми колоннами на фасаде. В холле не было никого, кроме убощицы, намывавшей пол в дальнем углу холла и строгого вида администратора за стойкой.

Облом долго сидел в засаде и сделал свой решительный выпад, как ему и положено, в последний момент.

Видавшая виды картонная табличка на ресепшене обескуражила коротким, но емким: “Мест нет”.

– Послушайте, – доказывал я молодой властительнице судеб, в чьих руках был доступ к заветным комнатам – Тут вся группа у нас остановилась – техники, гитаристы… Я же с ними, должно хоть одно местечко найтись.

– Не положено у нас так, бронировать надо было заранее, – был ответ.

– Да я же смотрел в интернете, есть у вас места, – настаивал я на своем.

– В интернете места может и есть, а у нас нет – не положено.

В расстроенных чувствах я отошел в сторону, раздумывая над дальнейшими действиями.

Неожиданно кто-то ткнул меня в бок чем-то острым.

– Слышь, милок, есть тут одна комната, на ремонте она, но могу пристроить за полцены. Я здесь работаю, ключи есть у меня, – что-то острое оказалось ручкой швабры, а предложение поступило от той самой уборщицы, что натирала пол в другом конце холла.

– Надо глянуть, – осторожно сказал я

– Пошли, – повернулась уборщица, и я поплелся за ней. – Ты не дрейфь, милок, за полштуки переночуешь. Гостиница у нас знатная, здесь еще Пушкин останавливался. Да и дружок его лицейский, Антоша Дельвиг в ресторации местной, у Полторацкого любил откушать. Истинная правда, мне бабка рассказывала. А ей ее бабка, – вещала женщина.

– А кем была бабушка вашей бабушки? – спросил я, поразившись легкости, с какой уборщица сыпала маститыми именами, ныне и в Питере-то не каждому знакомыми.

– В таверне местной прибирала. Это у нас потомственное.

– Понятно, – пробурчал я недоверчиво.

Мы прошли по длинному коридору, свернули пару раз, после чего нам открылась винтовая лестница, ведущая куда-то вниз.

– А вы уверены, что там есть какие-то номера? – спросил я недоверчиво.

– А то как же, есть милок, есть, не дрейфь. Один точно есть.

Спустившись по винтовой лестнице, мы наконец уперлись в массивную дубовую дверь, по виду и правда находившуюся здесь уже более сотни лет.

Женщина отворила дверь ключом, по размеру более подходящим для крепостных ворот, чем для современного гостиничного номера.

– Ну вот мы и пришли. Располагайся.

Взору открылась странного вида каморка, более похожая на келью. В маленькой нише в стене, находился небольшой лежак.

– А кондишн здесь есть? Тут же душно, – решил уточнить я.