Газета Завтра 30 (1079 2014)

Возглавлял отряд людей вполне миролюбивый Мальколм (Джейсон Кларк). Остатки расы людей укрылись в форте на краю Сан-Франциско, и у них на данный момент возникли большие проблемы с электричеством. Теперь, чтобы выжить, люди обязаны задействовать старую плотину, которая по роковой случайности находится на территории обезьян. Те же, в свою очередь, взволнованные неожиданной встречей, прибыли в форт и пригрозили людям не соваться в лес. Один из ветеранов новой эры, комендант Дрейфус (Гари Олдман) моментально смекнул, что миром это дело не кончится. Тогда как Мальколм предпочел миссию дипломата и уговорил симпатизирующего по старой памяти людям Цезаря позволить людям работать на плотине. Неизбежные провокации с обеих сторон выявили немало звериного в человеках, и человечьего в зверях. Балансирующее на волоске перемирие было недолгим.

Перед нами вторая часть перезапуска классической "Планеты обезьян", переосмысленная и новаторская. Имеющая мало отношения к роману Пьера Буля, с которого все и началось. Памятуя печальный опыт Тима Бёртона, казалось бы, поставившего крест на любой попытке решиться приступить к этой теме заново, поклонники изначально отнеслись к возможности появления новой серии весьма скептически. А зря. Начавшись как трогательная сентиментальная научная фантастика, в своем продолжении франшиза ступила на привычную стезю апокалипсиса и противостояния. Главное достижение фильма Мэтта Ривза в том, что помимо завораживающей мрачной зрелищности, которая в изобилии присутствует в фильме, авторы не пошли примитивным путём сталкивания хороших обезьян и развращённого пороками человечества. Суть конфликта в том, что любое общество становится хаосом при отсутствии у него вменяемого лидера. Люди просто не в силах относиться к обезьянам как к равным, обезьяны же оказались слишком внушаемы. Моральный кодекс в данном случае оказывается очередным мыльным пузырем, фетишем цивилизации, от которого при определённых обстоятельствах мало толку. Месседж толерантности в данном случае, безусловно, жизненно необходим, но "Планета обезьян: Революция" наглядно демонстрирует его полную несостоятельность. Для американского блокбастера - довольно неожиданный драматургический ход, но, продолжая традиции франшизы, сценаристы всё так же делают упор на социальных вопросах и внутренней этике.

В былые времена, в удивительной вселенной "Планеты обезьяны" (1968) дело ограничивалось расовым конфликтом с экологическим подтекстом. Здесь же куда более актуальной для современности выступает идея личности, способной моделировать общество в силу своего личного авторитета. Главной фигурой, вокруг которой стальной спиралью закручивается смерч насилия и произвола, вновь становится Цезарь в прекрасном исполнении Энди Серкиса. Люди же - то же касается и Гари Олдмана - слишком проигрывают харизме обезьяньего лидера. Их не то чтобы не жалко, сложно даже воспринимать всерьез. В любом случае - а главное авторы обещают показать нам в третьей серии - симпатии зрителя будут отнюдь не на стороне человечества. "Люди злые и жестокие, они не заслужили", - говорил как-то маленький герой в фильме, где на помощь угнетенного классу приходил другой благородный зверь - Чёрный Лис Зорро.

Музон

Андрей Смирнов

24 июля 2014 0

Культура

ЧИСТАЯ ЛЮБОВЬ. "Полное собрание сочинений" ("ГЕОМЕТРИЯ").

История этой полумифической группы насчитывает почти три десятилетия. В 1985 году два студента-искусствоведа из МГУ затеяли группу, исходя из главного принципа: того, что удовлетворяло бы на все сто, вокруг -- нет. Одного звали Максим Волков, он сочинил большую часть композиций группы. Второй - ныне знаменитый музыкальный журналист, критик, продюсер Сергей Гурьев. "Чистая любовь" - не самая известная ипостась его деятельности, к тому же в значительной степени полемизирующая с остальными направлениями. Ибо журнал "УрЛайт" двигал перестроечный рок, "КонтрКультУра" ориентировалась на сибирский панк, "Комитет охраны тепла" и прочих героев экзистенциального андеграунда, в качестве продюсера Гурьев имел или имеет отношение к таким явлениям, как "Рада и Терновник", "Дочь Монро и Кеннеди", "Белканов-бэнд" и Марина Барешенкова. А вот "Чистая любовь" вопиюще отрицала многие железобетонные установки советского рока: политизированный морализм, звериная серьёзность, влияние бардовской песни и любовь эпилогом. Здесь перед зрителями-слушателями предстали неутомимые герои-любовники, эксцентричные эпатажники, остроумные хулиганы. Это был непафосный опыт создания идеальной рок-группы, в которой бы сочетались смех, интеллектуализм и пассионарность, а содержание не давило, но поддерживало звучание. Понятия не имею, как появилось название, весьма удачное: повлиял ли Стиви Уандер ("Lookin" for аnother рure love"), или что-то связанное с культурой средневековья. И если уж не с трубадурами, то с вагантами "Чистую любовь" точно можно сопрячь.