Газета Завтра 386 (17 2001)

К разъяренным и перепуганным родителям я вернулся другим человеком: с философским складом ума и огромными синяками под глазами. Я влюбился в Ирину и в жизнь, которую она вела, в жизнь, полную удовольствия и наслаждения… Я ездил к ней еще несколько раз и каждый раз возвращался все более уставшим. Родители не могли этого не заметить. Мама постоянно плакала, разговаривая со мной, а папа просто молчал. Но мне было все равно. Единственное, что меня беспокоило, — это поступление в МГУ. Жизнь студентов просто увлекла меня…

Одиннадцатый класс я закончил неплохо, хотя мог и лучше. Я всегда хорошо рисовал, закончил студию и мечтал поступить в "Строгановку". Но после встречи с Ириной я стал думать только о "Ломоносовском". Меня отговаривали все, кто только мог, а я стоял на своем. Мне казалось, что поступлю с первого раза… Экзамены я сдавал на "журналистику" и провалился на русском. Ирина обозвала меня слабаком, а ее друзья-третьекурсники потешались надо мной.

Приехав в родной город и встретившись с бывшими одноклассниками, я еще больше почувствовал свою ничтожность. Практически все поступили хоть куда-то, а я остался не у дел. Родители только жалели, а жалость — это самое последнее, что мне было нужно. И я отправился на улицу…

Пить я никогда не любил, мне не нравился вкус спиртного, а вот шмали покурить — был не против, меня Ирина к этому приучила: говорила, что расслабляет. К моему удивлению, достать шмаль в Чехове оказалось очень легко. Ею торгуют практически везде: и около школ, и в барах, и на центральном кладбище. Я курил и забывался.

В феврале в школах города проводятся встречи выпускников. Я отправился в свою родную школу. Мы долго разговаривали, делились впечатлениями (мне говорить пришлось мало, ведь почти полгода я просидел дома ). Когда все закончилось, мы с моим бывшим другом Андреем решили посидеть в баре. В процессе разговора выяснилось, что он уже год "сидит на игле". От таких откровений я просто обалдел. Все время я думал, что наркотики в нашем городе достать нельзя, что это прерогатива Москвы. Но оказалось не так. Как рассказал мне Андрей (и в чем я сам после убедился), и серьезную наркоту достать — не проблема. Наркодельцы закупают ее в близлежащем Серпухове, Подольске и Москве и везут сюда. А местные дельцы, не чураясь никакими средствами, распространяют практически все виды наркоты. Здесь реально купить и шмаль, и "винт", и героин — все зависит от твоей платежеспособности. Если знать пути, то можно купить все, что душе угодно…

На шмаль мне всегда хватало денег, так как мои родители никогда не ограничивали меня в средствах. Но на что-то большее я не тянул, "предки" бы заподозрили. Андрей предложил побаловаться "винтом" — стоит недорого, а сшибает "дай бог". Две недели он меня "спонсировал", а потом я устроился работать на Полиграфический комбинат: отдал долги и смог снабжать себя сам".

Наркотик первитин, в простонародье "винт", является одним из самых страшных наркотических средств современности. Он относительно недорогой, так как возможно его приготовление в домашних условиях, а привыкание происходит очень быстро. Именно поэтому он является популярнейшим среди молодежи (прим. автора).

"Сейчас я — конченый наркоман, я это сам прекрасно осознаю. Возможно, мне жить осталось всего несколько лет. Родители практически не интересуются мной, так как в их глазах — я лишь неудавшийся человек, впрочем, как и многие другие ребята, не достигшие определенных вершин. Но это не самое страшное в жизни…

На втором году моей "наркожизни" я снова встретил Ирину. Она к тому времени практически закончила университет и лишь иногда покуривала шмаль. Правда, она прибегала к помощи ЛСД во время сессий, но не была наркоманкой в полном смысле этого слова.

Когда мы встретились, то долго гуляли и разговаривали. Не знаю почему, но я предложил ей попробовать первитин. Я знал, что это страшно, но, наверное, мне хотелось отомстить ей за то, что она сделала меня таким. Ведь именно любовь к ней заставила меня поехать в Москву и "зависать" там неделями. Я не знаю, но, возможно, в глубине души я молил ее не соглашаться. А она согласилась…

Сейчас она практически умирает. Так как "винт" сгубил ее. Я отомстил ей. Но это не самое страшное… Моя мама получила сердечный приступ, мой папа ненавидит себя за то, что не смог должным образом воспитать меня. А я…

Я фактически убил трех девушек: Ирину и еще двух, с которыми я встречался.

Одна просто гналась за впечатлениями. Ее звали Марина, она приняла слишком много и умерла быстро, а другая была наркоманкой до встречи со мной, она нюхала, но именно я заставил попробовать ее первитин… Сердце не выдержало.

Я — убийца, я прекрасно это осознаю, но ничего не могу сделать. Себя я спасти не могу, но не могу оградить и других. Оказалось, что все мы остались на обочине жизни. Я сотни раз давал себе обещания не "подсаживать" других. Но когда я вижу хорошенькую молодую девушку, я вспоминаю Ирину, которая повергла меня в этот ад и в то же время рай, — и я злюсь. Злюсь и вовлекаю других".