Газета Завтра 463 (41 2002)

Date: 8-10-2002

Author: Тит

ТАК!

1 октября сего года в украшенном изысканной лепниной зале Российского фонда культуры состоялся камерный и уютный вечер, посвященный 90-летию со дня рождения блистательного русского мыслителя, автора теории космогенного этногенеза Льва Гумилева. Около ста пятидесяти специально приглашенных гостей расположились амфитеатром возле длинного стола, за которым сидели организаторы вечера и выступающие. У входа в зал было установлены несколько скромных стендов с фотографиями Льва Николаевича в (работы Анатолия Пантелеева).

Собрание прошло спокойно и как-то по-домашнему. Вел вечер искусствовед Савва Ямщиков, в зале царила атмосфера взаимопонимания и доброжелательства. В выступлениях звучали теплые слова о Льве Николаевиче, читались отрывки из личных писем философа.

Анна Ивановна Таранич — учительница из Бежецка (там Гумилев провел детские годы) сделала небольшое сообщение о школьном периоде жизни Гумилева.

Она сообщила присутствующим, что в скором времени в ее родном городе появится улица имени Льва Гумилева. Лев Александрович Вознесенский, давний друг Гумилева, рассказал несколько любопытных и знаменательных случаев из жизни философа. А питерский тележурналист Виктор Сергеевич Правдюк показал присутствующим великолепный фильм, в котором Лев Николаевич предстал въяве: живым, как всегда остроумным, наполненным присущем только ему тихими обаянием и артистизмом.

Вспоминали жизненный путь Гумилева, путь, исполненный вдохновенного труда, мужества и стоицизма. Гумилев предстал как пророк, как мыслитель, как литератор, наконец как пылкий, живой человек — творивший и открывавший законы мироздания, будучи в эпицентре взрывной истории ХХ века ("в лагере у меня случилось обострение мысли" — Л. Гумилев).

Вечер в целом удался — прошел серьезно, достойно и спокойно. Удался настолько, что некто Мерзин напечатал в газете "Коммерсантъ" заметку "Пророк Азиопы", где не удержался от оскорбительных выпадов в адрес участников мероприятия и самого Гумилева. Мерзин воспевая блеск и романтизм историософских теорий Тойнби и Ясперса, как-то истерически провозглашал, что история по Гумилеву "не интеллектуальна, не изысканна", в ней нет метафизики, а только "орда, которая прет, потому что ее расперло". Под конец самого Мерзина так расперло, что он обвинил Гумилева в антисемитизме и заключил: Гумилев — жертва эпохи тоталитаризма (Великая Отечественная война названа "войной недорезанных палачей и их жертв со всем остальным миром за победу коммунизма во всем мире"). Что ж, местечковая агорафобия газетного школяра показательна и забавна.

Евразия страшна и беспредельна. И Гумилев — пророк ее…

АПОСТРОФ

Владимир Винников

7 октября 2002 0

41(464)

Date: 8-10-2002

Author: Владимир Винников

АПОСТРОФ

Сергей Куняев. Русский беркут.— М.: Наш современник, 2001, 464 с., с илл.

Сергей Куняев продолжает серию биографий русских поэтов, запевом которой была памятная книга о Сергее Есенине, написанная им в соавторстве с отцом, Станиславом Куняевым. Жизнеописание Павла Васильева (1909-1937), "глыбистого" и рано погибшего мастера стиха из "сибирской плеяды", сделано в лучших традициях жанра.

Огромный фактологический материал, собранный автором о человеке огромного таланта и сложной судьбы, который сознательно "путал следы" своей жизни и заявлял: "В конце концов, моя биография — моё дело", вызывает растущее (до некоторого предела, почти до конца книги) уважение. И речь не о каких-то неточностях: не ошибается только тот, кто ничего не делает. Речь о том, что судьба Павла Васильева дана прежде всего в ее общественно-политическом ракурсе.

Как недавние друзья-поэты предавали и доносили друг на друга. Как пытались выжить в том "вихре террора", который принесла с собой революция и который после убийства Кирова был постепенно обращен против самих "комиссаров в пыльных шлемах". Как уничтожалось всё, что хоть в какой-то мере здесь и сейчас не соответствовало гибкой, точно змея, "линии партии". Но на этом скрупулезно выписанном фоне, несмотря на множество стихотворных цитат, сама поэзия почему-то вдруг блекнет и теряется, словно дело второстепенное и не столь важное, что ли...

Не случайно столь символически выглядит у Сергея Куняева "Общая могила №1", где вместе с маршалом В.К.Блюхером, видными партийцами В.А.Антоновым-Овсеенко и М.Н.Рютиным, а также другими "жертвами сталинского террора" был захоронен и 29-летний "поэт Павел Николаевич Васильев". Не только никакого "литературоцентризма", но и никакой особости собственно писательского, поэтического дела...

Может быть, именно так, между архивной работой и публичным эпатажем, проявляется подспудная тоска наших современников по настоящим битвам, настоящим поражениям и победам? "Ты в гроб пойдешь и заплачешь, что жизни такой не знал..."