Газета Завтра 590 (11 2005)

17:20, Ефремов, ж/д вокзал. Купив за 68 руб. билет на электрич… тьфу, на дизелюху, я медленно отплываю в сумерки. Ж/д дорога тут не электрифицирована; плестись "чугунка" будет медленно. Но я выбираю её — у меня теплится смутная надежда, что от Узловой можно будет по ж/д добраться до подмосковных Ожерелья и Каширы. Да и потом, нужно узнать, что это такое — дизель-поезд. Это четыре длинных вагона с деревянными скамьями (для 2,5 и 1,5 пассажиров по обе стороны от прохода), которые первые километры плетутся 30 км/час.

В моем втором вагоне — человек пятнадцать. Пьяный спит, старушки молчат, подвыпившая компания травит анекдоты, детишки играются с сотовыми. Я хоть убей не понимаю, откуда телефоны у этих деревенских подростков, ругающихся, как сапожник, и лузгающих семечки прямо на свою скамейку, чьи родители уже несколько лет сидят на безденежье. Вот вошел бомж, расположился рядом, и меня постепенно охватывает "ощущение вшей".

Через часок подростки (две девочки и пацаны лет 13-15), доспорившись, пошли в тамбур "мериться, чей палец больше". Думал, идут курить — как бы не так. Пацаны сорвали стоп-кран и спрыгнули недалеко от станции с англоязычным названием "Турдей".

Пытаюсь смотреть в окно, но ничего не видно. Поездная торговка уже в шестой раз проходит мимо, предлагая нехитрую снедь. Спрашиваю, почем орешки. — Шесть рублей. — Дайте один пакет! — Берите два за семь! — Не надо, говорю! — Надо: все равно распродать нужно. — Вот, возьмите 12 руб. — Не возьму, отвечает. — Возьмите за два пакета! — Тогда вот вам пирожок! Ну тогда мороженое! Ну тогда семечки!

Отдал семечки бомжу — тот расчёсывает гриву деревянной расчёской. Орешки оказались сделаны во Вьетнаме.

20:00, Узловая, Тульская обл. Приехали. Ни на Тулу, ни на Ожерелье уже ничего не идёт. Как заметили в закрывающейся кассе: "Ночь на дворе, какие электрички!" Ближайшая "чугунка" на север — поезд "Волгоград — Питер" — в 0:05! Вездесущие частники просят до Тулы 400 руб. (это сорок километров). Тогда я сажусь в маршрутку до близкого Новомосковска и за десять минут и 8 руб. доезжаю до города, через который, как мне казалось, должно много чего идти как на Москву, так и на Тулу.

20:20, Новомосковск, авто — ж/д вокзал. Всё куда грустнее. Поездов ни до Тулы, ни до Москвы тут не пойдет до утра. Маршрутки в Тулу на сегодня кончились. Частники просят 700 руб. до Тулы и 1500 руб. до Каширы. Правда, в 23:00 будет еще автобус до Москвы — если полегчает со снегом. Весь основной транспорт заработает только утром.

Приглядываюсь к гостинице в 50 м от вокзала. Переночевать в одноместном номер тут обойдется в 400 руб.

Решаю ждать автобуса до Москвы. У меня — два с половиной часа. Как бездарно проходит время! До Москвы по трассе тут меньше 200 км. Это два часа нормальной езды на тачке. Но эти два часа мне нужно будет бегать вон от тех ментов, которые проверяют документы уже у пятого подряд прохожего. Что я им скажу? Что путешествую по России на перекладных? Я бы на их месте не поверил.

Время 21:20. Где-то в это время мой "законный" поезд отправляется с вокзала Воронежа: занавесочки, чаек в подстаканниках, книжка под свет ночника… Я не выдерживаю в этом пустом холодном зале ожидания и иду в соседнюю забегаловку "Три пескаря" — там пьют человек восемь, включая негра. Беру пива, картошку-фри, гляжу как официанточка с пластиковым подносом в ожидании заказа машинально пританцовывает под турецкую музыку по "Love-радио". От готовности наших барышень без разбору пускаться в турецкие "танцы живота" становится грустно — есть в этом что-то генетически-невольничье.

Без десяти одиннадцать — автобус пришел! Я рад — нынче ночью я буду в Москве. Что я там буду делать в четыре утра, меня пока не беспокоит. Со мной садятся человек двадцать, но две трети выходят в первые двадцать минут езды.

Наконец, уже к полночи, мы выбираемся вновь на трассу "Дон". Тьма-тьмущая, пространства не видно, будто мы поднялись за облака. Москва, словно черная дыра, тянет нас к себе, вытягивает все соки — чем ближе к ней, тем быстрее, не отклоняясь, несется во тьме автобус. Двести километров ночного однообразия — что будет здесь на рассвете, когда взойдет, наконец, наше русское солнце? По этой ли дороге пойдут освобождать Москву полки народного гнева — навстречу рекам беженцев, бросивших злосчастную, оккупированную столицу, навстречу вражеским позициям, навстречу долгожданной, неизбежной русской победе? Автобус подъезжал к Москве, тьма свистела под колесами, свет фар разрубал мертвое пространство, страна лежала в забытьи у обочины трассы, а водительское радио пело тепло и тихо, одними губами: "Я люблю тебя так, что не сможешь никак ты меня никогда, никогда, никогда разлюбить".

ПУЛЬС «РОДИНЫ»

ПУЛЬС «РОДИНЫ»

ПУЛЬС «РОДИНЫ»

Митинги