Газета Завтра 609 (30 2005)

А иначе зачем же собирать грязь о друге, если вы раньше так хорошо дружили? Хотя бы из памяти об общей молодости можно было промолчать, даже если всё соответствует истине. Или уже тогда, в шестидесятые годы, фальшиво дружил, тайно собирая и фиксируя все проколы и ошибки друга. Или сейчас, как бывшая жена, решил вынести все грязные простыни на обозрение. Но ведь первое неприятное впечатление о тебе же и будет. Доносчику первый кнут. К репутации неудавшегося поэта Эдуарда Шнейдермана добавится еще и репутация предателя и изменника. "Кто это идет? — Да этот тот, кто дружил с Рубцовым, а потом же о нём мемуарный и стихотворный донос написал".

Вот и получается, что книгу "Слово и слава поэта" написал "и не друг, и не враг, а так…" Мелкий литературный проходимец без роду, без племени. Бомж литературный, решивший подлить керосинчику в костер славы бывшего друга.

Сами начальные воспоминания, написанные еще в 1984 году, вполне объективны. Автор рассказывает о встречах Рубцова с Бродским, Горбовским, Моревым, подробно сообщает о том, как писались некоторые ныне широко известные стихи. Хотя и здесь начинаются противоречия. Когда Николай Рубцов во флотской печати публиковал свои безудержно оптимистические партийные стихи — это, по мнению автора, очень плохо. Он хотел иметь успех у своих командиров.

Я так хочу иметь успех!

Я марширую лучше всех!

Упрекает его Шнейдерман : "Но ведь не мальчик же он был — старший матрос, дальномерщик эскадренного миноносца "Острый", чтобы в эйфории от эфемерного успеха не видеть ничего вокруг, не чувствовать лживости того, что воспевает. К моменту демобилизации он был вполне сложившимся версификатором, ориентированным на официальную печать".

А ведь сказано же было Шнейдерману году в 1964-м про флотские стихи самим автором : "Это худые стихи". Зачем после этого целую главу в книге посвящать худым стихам? Чтобы доказать свое превосходство? Мол, я на Дальнем Востоке таких не писал. Зато ты и в будущем таких превосходных стихов не писал, как у Николая Рубцова. Вот о чем жалеть бы надо.

Но что для Рубцова плохо, то для Шнейдермана хорошо. Как признается Шнейдерман, в Питере Николай Рубцов официозных стихов уже не писал. Зато сам Шнейдерман по просьбе своей подружки Эстер Вейнгер для ленинградской газеты лихо настрочил в первомайский номер 1964 года стихи о космонавтах:

С бетонной площадки

Ракетодрома

С красными вымпелами,

Устремленными

Вверх,

Наши ракеты

Неслыханным громом

Мимо границ,

Рубежей,

Вех…