Газета Завтра 9 (1161 2016)

Правда, некоторые московские чиновники высказывали на этот счет сомнения. Чтобы развеять их, потребовалось быть весьма убедительным. Помню, пришлось мне даже пообещать Б.В. Никольскому сбрить бороду в случае провала. В итоге ВИАМ, опираясь на свои разработки по полимерным композиционным материалам для лопастей вертолетов, создал натяжные подвесные изоляторы и стрелки для трамвайных и троллейбусных сетей. При этом нам удалось существенно снизить их массу, а наше материаловедческое и конструкторское решение успешно прошло тестовые испытания во Всероссийском электротехническом институте имени В.И. Ленина. Затем мы организовали массовое производство изоляторов у себя. Так ВИАМ заработал свои первые деньги – более 3 миллионов рублей.

Как раз в то время пристальный интерес к нашим разработкам в области литейных жаропрочных сплавов и технологий литья лопаток газотурбинных двигателей (ГТД) начали проявлять зарубежные компании, в первую очередь – китайская «Дун-Ан» (г. Харбин). Министерство авиации и космонавтики КНР поставило перед этой компанией задачу повысить ресурс работы китайского ГТД для транспортного самолета Y-8 (аналог советского Ан-12) с 5 тыс. до 10 тыс. часов. Некоторые проамериканские чиновники в китайском министерстве просто предложили купить двигатель компании «Pratt & Whitney», однако другие считали, что лучше использовать разработки ВИАМа для изготовления в России турбин китайского двигателя, которые позволят вдвое увеличить его ресурс. Окончательное решение в данном споре принял министр Лин Джун Тан – выдающийся государственный и партийный деятель КНР, которого мне удалось убедить в преимуществе российских материалов и технологий.

В итоге мы вместе с коллегами по ОПК – московским моторостроительным предприятием «Салют» подписали с компанией «Дун-Ан» (г. Харбин) выгодный контракт на изготовление 50 моторокомплектов ГТД и заработали уже более солидную сумму в 3 миллиона долларов. Однако мы вновь не могли вложить полученные деньги в развитие научно-производственной базы, так как у ВИАМа был счет недоимщика.

«ЗАВТРА». Что же нужно было предпринять, чтобы решить эту проблему?

Евгений КАБЛОВ. Это было сложнейшей задачей, так как Ельцин подписал указ, в котором было определено, как вводить этот счет, а вот как этот счет закрыть – никто не знал. При этом выплатить всю задолженность целиком было невозможно, поскольку процесс увеличения долга стал необратим. Благодаря помощи нашего депутата Госдумы Николая Николаевича Гончара (он представлял и защищал интересы жителей ЦАО Москвы), мне удалось попасть на прием к Александру Петровичу Починку, занимавшему в то время пост министра по налогам и сборам, и подробно объяснить всю схему, по которой мы собираемся погасить задолженность в федеральный бюджет по налогам. Я убеждал его не списывать за долги эти заработанные нами 3 миллиона долларов, а оставить их на развитие института и выполнение контракта с КНР, ведь благодаря этому у нас появится возможность заработать еще больше и соответственно заплатить больше налогов. Показал свои расчеты. Александр Петрович Починок своим решением приостановил на три месяца действие счета недоимщика. Кстати, в России известны всего два подобных случая: ВИАМ и Московский нефтеперерабатывающий завод в Капотне, у которых было приостановлено действие счетов недоимщика. В итоге мы полностью погасили долги в бюджет и выплатили заработную плату, а главное – получили возможность вкладывать вырученные средства в развитие института. Я сам видел, с каким воодушевлением и гордостью начали трудиться люди, что и мне придало бо́льших сил. Кстати, в вопросе погашения задолженности перед различными бюджетами и фондами в 1997 году ВИАМу очень помогли своими советами и рекомендациями первый заместитель премьера Правительства Москвы Виктор Алексеевич Коробченко, а также заместитель председателя московской федерации профсоюзов Тамара Васильевна Чернякова.

Вместе с тем все понимали, что параллельно с финансовым оздоровлением нужно, как я уже говорил, пересмотреть кадровую политику. На тот момент сотрудников в возрасте до 33 лет на весь коллектив было не больше 30 человек, средний возраст работников составлял более 62 лет. Безусловно, это были высококвалифицированные специалисты прославленной советской школы и серьезные ученые. Но нужна была и молодая кровь, подрастающая смена, которой необходимо передавать накопленные знания и опыт. Для привлечения перспективных кадров требовалось прежде всего обновить производственную и исследовательскую инфраструктуру.

По итогам этого тяжелейшего для ВИАМа периода я понял главное. Внешние факторы, несомненно, влияют на эффективность работы предприятия, но очень многое зависит от руководителя и поддержки коллектива. Если поставленная цель не понятна сотрудникам института и они ее не поддерживают – успеха не будет.