Салтыков-Щедрин сказал как-то, что пороху мы не изобрели по той простой причине, что нам не приказали. Как ни прискорбно, но приходится констатировать, что глубина падения в нашей космической отрасли велика. Но нужно пользоваться системно-аналитическим императивом: пока не потеряно всё — не потеряно ничего. Поэтому с мировоззренческой точки зрения у человечества альтернативы нет, как мы осваивали сушу, океан, атмосферу, так теперь необходимо осваивать и космос. Россия самой своей судьбой прокладывает всем дорогу. По трупам русского народа идут потом все остальные. Почему сейчас прекрасно летают китайцы? Так дорога-то уже протоптана.
Почему именно в России была концептуально сформулирована и практически решена фундаментальная для человеческой цивилизации проблема освоения человеком космоса? Как получилось, что в нашей стране в условиях послевоенной разрухи удалось решить сложнейший комплекс научных, инженерных, экономических, организационных проблем и открыть для человечества путь в космос?
В конце 80-х годов я работал в экспертной группе М.Ф.Решетнева. Тогда возник вопрос: а что же перевозить на "Буране"? За три месяца в авральном режиме нами был разработан системный проект и обсчитано четыре аппарата на орбите, каждый по 28 тонн, с прекрасной энергетикой, для космической связи и телерадиовещания. Когда мы посчитали тарифы, то себестоимость минуты оказалась равной одной сотой цента. Думаю, никому не надо объяснять, что произошло. Международное телекоммуникационное сообщество, я думаю, просто испугалось этого.
Сейчас вы все задаете вопрос: что же делать в космосе? На мой взгляд, надо говорить не о космонавтике, а о деятельности в космосе. Если сегодня представить, что одновременно исчезнут все космические группировки, включая наши, американские, европейские аппараты, это будет катастрофа для Земли. Самолеты не будут знать, куда лететь, пароходы — куда ходить, банки — куда посылать деньги и т.д. Сегодня космическая инфраструктура — это неотъемлемый фактор бытия граждан на Земле. Здесь не надо говорить об отдельных технологических успехах, нужно говорить о системно-аналитическом факторе. Уже в 1968 году, когда я начинал службу, была создана космическая инфраструктура, и мы наблюдали на мониторах за всей планетой. Американцы шагу не могли ступить, чтобы мы это не отследили. А что мы имеем сегодня? Ничего! Мы почти обнулились. Где телекоммуникации, где космический мониторинг? Я не говорю про полеты на Марс. Это великая научная и спортивная задача. И в ближнем космосе мы потеряли свои позиции.
Сегодня Россия присутствует на мировом рынке космических услуг на уровне нескольких процентов. Я не говорю про носители — примерно 30 процентов функции "ямщиков" мы забрали себе. А все остальное?
Цифровая система связи была создана примерно за 15 лет до "Бурана". И в 1977 году, когда мы делали систему управления ракетно-ядерным оружием, она уже была впервые в мире полностью цифровая! Но, как обычно, плоды победы стали пожинать другие. Как такое могло получиться?
Когда полетел Юрий Гагарин, американцы испугались не на шутку. Президент Кеннеди, нужно сказать, был очень разумным человеком, который издал ряд системных законов. Было пересмотрено образование, начиная со школьного и заканчивая высшей подготовкой. Но самое интересное, был создан Федеральный консорциум по трансферту технологий. Что это означает? Технологии, разработанные в космосе по программе "Аполлон", можно сказать, прямо с колес шли в гражданские отрасли. А мы в России до сих пор не научились делать, например, мобильные телефоны. Не можем? Получается, что не можем. Двадцать лет прошло, а мы все не можем.
Резко упала исполнительская дисциплина и профессионализм власть имущих. Сегодня в окружении президента нет ни одного человека, с которым можно было бы адекватно поговорить о реальном сегменте экономики.
Что такое Федеральный консорциум по трансферту технологий США? Это семьсот научных лабораторий, а вовсе не "невидимая рука рынка".