Где ты, Маленький 'Птиль'

-- Да, -- сказал он. -- Не пойдем. Где ты будешь ночью?

-- Я пойду, как и шел, -- сказал я, -- к краю леса. Когда вы вернетесь к Олуни, скажи ему, где я. Он найдет меня.

-- Иди, -- сказал моро. -- Я сделаю, как ты решил.

Он исчез в темноте, вскоре я услышал тихие крики птиц -- моро перекликались. Я шел, наверное, минут десять, наконец лес кончился -- передо мной было темное пустое пространство и чуть дальше -- зарево огней Тарнфила. Я сел на землю, прислонившись спиной к дереву, и стал ждать утра. Со стороны Тарнфила раздавались иногда одиночные выстрелы. До рассвета, я думаю, было не меньше часа с лишним. Через полчаса я, светя фонариком, вышел на поле перед лесом, отошел метров на пятьдесят в глубь этого поля, чтобы Олуни, где бы он ни вышел из лесу, легко мог найти меня, и, присмотрев невысокий пригорок, сел на него. Прошло еще с полчаса, когда я вновь услышал крик неизвестной мне птицы, это был тот же крик моро. Но шел он явно от края леса. Крик повторился, и я стал светить фонариком в его сторону. Оттуда тоже засветили в мою сторону фонари, постепенно они приближались ко мне, я встал на пригорке и вскоре увидел Кальтута, Олуни и связанных Реста и Митара. Понимая, что делаю все правильно, я тем не менее очень неловко чувствовал себя перед обоими офицерами. Мы обнялись с Кальтутом, потом -- очень крепко -- с Олуни, и я немного сжался, чувствуя, что вот сейчас должен произнести нечто вроде речи. Рест и Митар молчали.

-- Уль Рест и уль Митар, -- сказал я, глядя в свете фонарика, как хмуро они смотрят вниз, в землю. -- Я не очень-то умею это делать, но я хочу... высказаться. Спасибо вам, вы приняли меня не как врага, не как "лазутчика", и вы не ошиблись. Уйдя из лагеря ночью, я хотел бежать в Тарнфил. Но я не наводил моро на ваш отряд. Они сами знали, где вы, а со мной столкнулись случайно. Я знал, что они могут здесь оказаться, -- не около вас обязательно, но в лесу, -- да, я знал это, но говорить вам об этом -- не мог: это была не моя тайна. А просьба оставить вас двоих в живых -- моя просьба. Как солдаты, простите меня, что я распорядился вашей жизнью.

-- Да, уль Митя, этого права вам никто не давал, -- сказал Рест. -Точно так же, как никто не давал вам права предупредить нас, что моро могут оказаться рядом. Но не нарушив одного права, вы нарушили другое. Чем мы вам обязаны? -- несколько иронично добавил он. -- Добрым обращением с вами?

-- Нет, -- сказал я. -- Помните, уль Рест, вы сказали мне, что были очень дружны с капитаном Рольтом? Я не сказал вам тогда, что он и мой друг. Я попросил оставить вас в живых только потому, что уверен, капитан Рольт одобрит мой поступок, когда вы двое окажетесь на его подлодке. Вы знаете его не хуже меня, а я убежден, что если вы не примете его предложения остаться с ним и с повстанцами, он освободит вас. Хотя бы потому, что не он взял вас в плен. Вы легко вернетесь в войска квистора, если захотите. Вот и все. Олуни, -- добавил я. -- Где вы будете весь этот день, когда взойдет солнце?

-- В этих лесах, -- сказал он.

-- Берегите уля Реста и уля Митара. Я постараюсь все сообщить капитану Рольту.

Каким-то чутьем я ощутил, что вот-вот начнет светать, сотую долю капельки даже уже начало.

-- Ну, я пошел, -- сказал я. -- Я хочу, чтобы мы опять увиделись, -добавил я. Снова Кальтут и Олуни обняли меня, а я их; я поклонился Ресту и Митару (они ответили мне едва заметным кивком) и пошел к Тарнфилу. Но голос Реста остановил меня.

-- Забирайте немного правее, уль Митя, -- сказал он, -- если хотите попасть к ближнему входу в подземный город.

Сказав ему "спасибо", я пошел быстрее и, как он велел, отклоняясь немного вправо. Я ждал начала рассвета, а зачем? Город я и так видел, по огням над ним. В темноте меня никто бы не заметил. Конечно, возле самого города я рисковал: ничего не видя, я мог угодить в какие угодно руки, но... Но уж идти по открытому пространству, когда рассветет, -- вовсе нелепо. Нате -- вот он я!