Генерал Бичерахов и его Кавказская армия. Неизвестные страницы истории Гражданской войны и интервенции на Кавказе. 1917–1919

13 декабря для приветствия по войсковому обычаю 1-го Волгского казачьего полка, прибывавшего с Западного фронта, М.А. Караулов в сопровождении родного брата Владимира, хорунжего Алексея Белоусова, депутата Войскового круга Султанова и шестерых конвойных прибыл в Пятигорск[513]. На обратном пути, во время следования во Владикавказ, вагон, в котором находился М.А. Караулов с сопровождающими лицами, остановился на станции Прохладная. Группа вооружённых солдат 106-го Уфимского пехотного полка во главе с неким Зотовым, которые возвращались с Кавказского фронта и находились в тот момент на станции, узнала, что в вагоне номер 4 пассажирского поезда находится атаман терского казачества, потребовала всем выйти из вагона. Одного рядового, призывавшего прекратить безобразие, солдаты убили на месте. Вышедшего из вагона атамана солдаты стали обвинять в том, что он вооружает против них чеченцев. Ответа Караулова никто не слушал: поднялся крик, защёлкали затворы. По свидетельствам очевидцев, Караулов невозмутимо покуривал трубку, чем только раззадорил толпу[514].

Караулов вернулся в вагон, чтобы уже никогда из него не выйти. Железнодорожники попытались увести поезд, но вагон Караулова немедленно был отцеплен, а затем и загнан в тупик. Раздался одиночный выстрел, после чего толпа в панике подалась назад. Атаман мог беспрепятственно покинуть вагон, что сделала часть его конвоя, с опущенными головами проследовавшая на станцию. Очевидно, не веря в возможность расправы, М.А. Караулов, его брат, ещё несколько офицеров и казаков конвоя остались в вагоне. Однако вскоре толпа вновь собралась на перроне и на этот раз открыла шквальный огонь по вагону. Беспорядочный обстрел вагона, по свидетельству Б. Нартова, длился около полутора часов. После этого солдаты выволокли из вагона трупы Караулова и сопровождавших его лиц, раздели их догола, надругались над ними и затем долго митинговали, решая, как ещё «казнить» убитых — сжечь или повесить[515].

Несколько зачинщиков расправы в конце концов понесли заслуженную кару. Но дело было сделано: терское казачество осталось один на один со своими проблемами и должно было теперь самостоятельно выбирать дальнейший путь.

Депутаты Войскового круга, члены войскового правительства и всё карауловское окружение были потрясены тем, с каким равнодушием, а кое-где даже с одобрением отнеслись казачьи станицы к смерти своего первого выборного атамана. Попытки вернуть казачество в рамки работы официальных структур не увенчались успехом. Дважды в январе 1918 г. созывался Войсковой круг, однако оба раза мероприятие срывалось из-за неявки делегатов. Следует сказать, что в начале 1918 г. мучительной смерти в плену у ингушей подвергся и заместитель атамана Л.Е. Медяник. Он был пленён по пути в Тифлис. С момента пленения летели день за днём, и, как полагали тогда, лишь демонстрации двух казачьих полков хватило бы для того, чтобы похитители вернули узника. Но этого не случилось[516].

Терско-Дагестанское правительство после гибели Караулова продолжало пребывать во Владикавказе, ничем не управляя и никем не замечаемое. 5 марта 1918 г. оно сложило свои полномочия.

Инициативу в свои руки взяли казаки-фронтовики, решившие создать вместе с иногородним населением, осетинским, кабардинским и балкарским народами, новое объединённое областное правительство под лозунгом войны против чеченского и ингушского народов.

На первый план выдвинулся Моздокский военно-революционный совет, выступавший против примирительной политики войскового правительства и за начало немедленных военных действий против чеченцев и ингушей. Моздокский совет выражал интересы наиболее страдавших от горских набегов Моздокского, Сунженского и Кизлярского отделов.

В конце января по инициативе Моздокского военно-революционного комитета в Моздоке был созван 1-й съезд трудовых народов Терека. «Кровавый вихрь пронёсся по Сунже, он уничтожил на своём пути целые станицы, сёла, хутора… Грозный разгромлен, промыслы, имеющие государственное значение, сожжены. Владикавказ горит, многие частью сожжены, частью разрушены. Ужас, кровь и огонь царят во всём крае…» — так живописали преступления горцев в своём воззвании руководители Моздокского военно-революционного совета полковник Рымарь и есаул Пятирублев[517].

На съезде казачья фракция потребовала немедленного открытия военных действий против чеченцев и ингушей, «побить их, выгнать их в горы», а также разоружить горцев, не останавливаясь ни перед чем[518]. У терских казаков имелось несколько казачьих полков, вернувшихся с фронта и ещё сохранявших военную организацию. Чеченские и ингушские депутаты в работе съезда участия не принимали, поскольку им требовалось добираться к Моздоку через казачьи земли.