Генетическая ошибка

Прошло еще недели две. Писем от Сергея больше не было. Передачи приходили лишь от родителей. Марина сделала несколько попыток позвонить мужу, но он не брал трубку. Особо часто звонить было нельзя, и она оставила эти попытки. Постепенно ее охватывало отчаяние. Она не могла ни есть, ни спать, ни работать. Когда в цеху во время перерыва к ней подходила Танька, Марина не замечала ее. Танька смотрела на нее своими огромными глазами, полными мольбы, но Марине было не нее. Она неотступно день и ночь думала о том, что же произошло. Отчего Сергей пропал? Может, с ним что-то случилось? Какая-то беда? Наверное, стоит позвонить Нонне? Или лучше родителям?

Пока Марина терзалась сомнениями, пришло письмо от матери. Оно было длинным и сумбурным. В нем она извинялась, что вела себя во время свидания как дура. Умоляла Марину не расстраиваться и не волноваться.

«Ты спрашивала, звонит ли нам твой муж. Я не могла тебе сказать правду в глаза. Не могла видеть твоих слез. Марина, я месяц назад видела Сергея. Он был не один. С ним была Нина. Да-да, твоя подруга Нина. Я приехала к вам домой, надеясь застать его там, потому что он не отвечал на звонки. Дело было поздним вечером. Я позвонила в дверь, и он открыл мне. Он думал, что это курьер из пиццерии. Он ждал пиццу. И пиво, и салаты. Он хотел закрыть дверь, но я не дала ему этого сделать и зашла в квартиру. Громко играла музыка. Под вешалкой в прихожей стояли женские туфли. Пахло женскими духами.

– Сереж, привезли? – раздался из комнаты голос, и в коридор вышла Нина. При виде меня она смутилась, покраснела и юркнула обратно в комнату, как мышь.

– Что это такое? – спросила я Сергея.

Мне хотелось кинуться на него и расцарапать ему физиономию.

– Что это? – кричала я, не помня себя. – Моя дочь в тюрьме, а ты водишь сюда баб! Да еще каких! Они же с Мариной подруги! Как тебе не совестно!

Он молчал, но оправдываться даже не думал. Раздался звонок в дверь – это пришел настоящий курьер. Сергей взял у него пиццу и остальные продукты, понес их в комнату. Я стояла посреди прихожей, как дура. Я думала о том, что тебе скажу. На послезавтра у нас с отцом были куплены билеты на поезд. Мы должны были ехать к тебе в колонию. Я заглянула в комнату. Твой муж и твоя подруга… они сидели на диване и целовались! Целовались! Они даже не посмотрели, ушла ли я. Я плюнула, выбежала на лестничную клетку и хлопнула дверью…

Я могла бы не описывать этого так подробно, но я подумала, что тебе надо это знать. Он не приедет к тебе, Марина. Твой Сергей – больше не муж тебе. Он подлый предатель. Ты не должна его прощать. Чем меньше ты будешь о нем думать, тем лучше. Папе я ничего не сказала – у него за то время, как тебя забрали, был еще один сердечный приступ. Прости, ради бога, прости меня. Твоя мама».

Марина читала письмо, и у нее земля уходила из-под ног. Письмо явилось объяснением всему. Всему, что происходило еще задолго до суда. Что началось сразу, как она попала в аварию. Сергей стал задерживаться на работе, хотя раньше приходил вовремя. Он начал переписываться в телефоне, постоянно получал эсэмэски, что-то строчил в ответ.

Тогда, возле погребка, Нинка встретилась Марине вовсе не случайно. Она шла от Сергея, поспешно убегала с места преступления. Он не хотел, чтобы Марина приезжала, но не мог ей запретить это сделать. Нинкины шмотки были куплены на деньги Сергея. И героем ее нового романа был не кто иной, как он! Из бара он поехал к ней и пробыл у нее до ночи. А потом клялся Марине в любви, обнимал ее и целовал…

Чем же Нинка купила его? Как умудрилась затащить к себе в постель? Она никогда не нравилась Сергею, он много раз говорил об этом Марине. Зачем она ему понадобилась? Понял, что будет тяжело без женской ласки? Два года одному – для него это слишком сложное испытание. Решил, что Нинка вполне подойдет для замены – все-таки не чужая. Другую еще поискать нужно, да неизвестно, какая она окажется – вдруг злобная и меркантильная. А Нинка неприхотлива – после всех ее разочарований она Сергею ноги готова целовать.

Марина сложила письмо в конверт и спрятала его в тумбочку. Поколебалась немного и достала оттуда телефонную карточку. Подошла к охраннице в переговорную:

– Можно позвонить?

Та кивнула. Слава богу, это была другая охранница, не та, что учила ее уму-разуму, когда она в прошлый раз говорила с Сергеем. Марина набрала номер. Прослушала вереницу длинных гудков. Не подходит. Значит, все правильно написала мама. Все так и есть. Она сунула карточку в карман и вышла в коридор. Там стояла другая охранница. Они повсюду, на каждом шагу. Невозможно нигде ни на минуту остаться одной, без присмотра. Невозможно окунуться в свою беду, оплакать ее, убаюкать. От этого можно сойти с ума.

23

Утром в воскресенье меня разбудил телефонный звонок.

– Володичка!

Это была бабуля Тоня. Я не узнал ее голоса, до того он был хриплый и надтреснутый.

– Бабуль, что случилось? Ты простыла?

– За земляникой вчера в лес ходила. Провалилась в овраг, ноги промочила, старая дура. Кхе-кхе… – Она закашлялась.