Генетика любви

Мало того что угодила в момент изменения высоты острова, так еще и дождь начался! Первое правило безопасности на Юнисии, которое всех прибывающих требуют выучить назубок, – не пользоваться мех-левами и плотами в турбулентном море.

«Без паники, Орианн. Надо вспомнить, в какой стороне здесь располагается жилье сотрудников Академии, и попроситься к кому-нибудь переждать непогоду».

Подумать легко – сделать сложно. Земля под ногами ощутимо дрожала, а с самого утра меня преследовала тошнота. Я шла по дорожке, пытаясь разобрать в уплотняющейся серой стене дождя нужное направление, как внезапная острая боль пронзила левую лодыжку.

– Ай!

Очередной толчок земли швырнул меня на четвереньки. Противно засаднили ободранные о щебенку колени и ладони, но боль в щиколотке была острее. К сожалению, я не просто подвернула лодыжку, но еще и застряла во внезапно образовавшейся яме.

Я много раз видела, как после легких землетрясений кадеты заполняли мелким камнем образующиеся пустоты в почве, но никогда не думала, что сама так глупо попадусь в ловушку природы. Я попыталась вынуть ногу, но густой, стелящийся вдоль поверхности туман мешал что-либо разглядеть, а дурацкий щебень вел себя как зыбучий песок. В придачу ко всему малейшее движение отзывалось тысячей болезненных уколов в лодыжке.

Захотелось расплакаться.

Природа бушевала не на шутку: все утопало в монотонном звуке молотящего о землю дождя, громко завывал ветер, трещали деревья. Проливной дождь хлестал наотмашь не переставая, словно кто-то наверху забыл выключить кран. Волосы давно намокли, и вода с них ледяными ручейками пробралась за шиворот кутки.

Глотая неприятный ком в горле, я с трудом приняла какую-никакую сидячую позу и обхватила руками коленки.

«Ничего страшного не случится, – тщетно успокаивала я саму себя, – промокнешь, замерзнешь – бывает. Ребенку это не повредит… не должно повредить. В конце концов, я практически чистокровная цваргиня, даже от нескольких часов под дождем не растаю. Когда-нибудь это все закончится, кто-то из персонала обязательно воспользуется этой дорожкой, увидит меня и поможет освободить ногу. Все будет хорошо».

Время текло медленно, а дождь продолжал стучать, настойчиво напоминая о боли в лодыжке, о беспомощности и одиночестве.

Именно тогда, когда я мысленно произнесла «все будет хорошо», я почувствовала еще один мощный толчок земли, а за ним громкий треск. Доли секунды хватило на то, чтобы поднять голову и замереть, поняв, что от последнего импульса огромное кряжистое дерево начало как в замедленной съемке падать именно на меня.

– Орианн, не-е-ет! – ушей коснулся неистовый рык, а в следующий миг меня снесло ураганом по имени Себастьян Касс.

Обжигающая боль на этот раз прострелила ногу насквозь, но Себастьян каким-то образом умудрился схватить меня и обнять, в последний момент закрывая спиной от возможного удара, а также взмахнуть хвостом с шипом, чтобы рассечь хоть какие-то тяжелые ветки. Кажется, одна из них пришлась на спину мужчины. Я видела перекошенное от боли лицо Себастьяна. Затем землю тряхнуло еще раз, и нас отшвырнуло от упавшего дерева и закрутило. Россыпь ударов колючими вспышками пронзила позвоночник, локоть и все ту же многострадальную лодыжку. Я зажмурилась, а когда мир наконец перестал невыносимо кружиться, обнаружила, что лежу на животе Себастьяна и судорожно дышу куда-то в район его ключицы.

Я хлюпнула носом и приподнялась на руках.

– Себастьян?

Он лежал подо мной. Бледный, с сухими обветренными губами и огромной кровоточащей раной на лбу у основания рога. Ярко-алая кровь струилась у него по лбу и виску. На мгновение мне показалось, что он умер, и земля ушла из-под ног. Не в том буквальном смысле, в котором она настойчиво уходила последний час, а в гораздо более глубоком – когда сердце рвется на части и становится тяжело дышать… Возможно, потому, что легкие уже разодрало в клочья.

– Себастьян!!! – заорала я во всю мочь, хватаясь за ворот его рубашки. – Себастьян, не уходи, ты нужен мне! Не оставляй меня!

Внезапно крупные мужские ладони погладили меня по спине. Из губ цварга вырвался рваный вздох, кадык дернулся.

– Не думал, что получу от тебя признание при таких обстоятельствах, – прохрипел он с закрытыми глазами.

Вот же дурак! Ну разумеется, нужен! Неужели такие очевидные вещи надо говорить вслух?

– Пойдем, надо убираться отсюда, – глотая слезы страха, пробормотала я и попыталась подняться, но не получилось.

– Погоди, дай я еще наслажусь несколькими секундами с тобой. Ты так близко. – Он крепче сжал руки и блаженно улыбнулся. – Когда ты еще разрешишь себя обнимать?

С неба все еще хлестала вода, мы промокли до нитки и валялись в грязи на холодной земле. До зуда в кончиках пальцев захотелось чем-нибудь огреть этого любителя обниматься.

– Себастьян, давай все-таки куда-нибудь уйдем!

Цварг шумно вздохнул и наконец отрыл глаза. По рассеянному взгляду мужчины было видно, что удар по голове пришелся сильнее, чем он пытался показать, отшучиваясь. Злость на мужчину мгновенно сменилась уколом вины. Пока Себастьян поднимался, я спросила: