Геноцид и массовые репрессии

Особое назначение с этого времени приобретает среди них скит на Выге-реке, основанный знаменитым в летописях старообрядств Даниилом Викулиным и Андреем Денисовым. Потомок старинного рода князей Мышецких, Андрей Денисов и его брат Семен сплотили около себя разрозненно живших по лесистому Олонецкому краю старообрядцев, отвергавших нужду в священном чине, и явились действительными организаторами и вдохновителями всего безпоповщинского староообрядства. Необычайно одаренные от природы, они развили свое дарование чтением и изучением св. Писания. Не довольствуясь тем, что ему давало простое начетничество, Андрей под видом купца отправился в Киев и там прожил два года, посещая лекции в киевской академии. Он изучал там богословие у самого Феофана Прокоповича, прошел риторику, логику и изучил ораторское искусство. Вооруженный знанием, начитанный в св. Писании и в старинной русской литературе, Андрей скоро стал душой всего старообрядства России, создал его богословие и достаточно обосновал исторически и логически все требования и притязания старообрядства без поповского согласия. Ученый богослов и знаток св. Писания, Андрей Денисов был и выдающийся хозяин и управитель собравшейся около него общины. Устройству общины он придавал большое воспитательное значение, «обдержанием общежительства в пустыни сей, — говорил он, — благочинное житие утверждается, всякое же безчиние изничтожается».

В общине на Выге-реке был установлен полный чин монастырского жития. Иеромонах Пафнутий из Соловецкого монастыря устроил общежитие и правил церковную службу по соловецкому уставу; поставил экклесиарха, певцов, псаломщиков, конархистов. Сначала это было скудное, пустынное житие: службы в часовне правили с лучиной вместо свечей, икон и книг было мало; колокола не было и звонили в доску; а кругом леса и болота — пройти можно только зимой, да и то на лыжах. Но скоро население скита увеличилось, завелось хозяйство и порядок, стали пашню пахать, проложили дороги, держали скот, поставили конский двор и коровий. Посредине монастыря поставили стену и обнесли весь монастырь оградой. Мужчины жили по одну сторону внутренней делящей стены, а женщины по другую. В стене, разделяющей их, была устроена маленькая келейца с окном для приходу братии к своим сродницам для свидания, две старицы сидели в келейце и наблюдали, о чем будут приходящие из братии говорить со своими сродницами в окно.

Общину свою Андрей не только обставил строго определенными правилами жития, но сделал участие в ней выгодным всем общинникам. Он завязал деловые сношения со всеми концами России, где только жили старообрядцы, и его киновия, как он любил называть свой скит, вела обширную торговлю хлебом, промышляла в очень больших размерах звероловством и рыболовством; выгорецкие промышленники доходили даже до Новой Земли и Шпицбергена; в соседнем Каргопольском уезде были куплены скитом и заарендованы обширные пространства пахотной земли; сама обитель обстроилась большими прочными зданиями, обзавелась замечательной библиотекой, школами грамоты, школами для писцов, певчих, иконописцев, всякого рода ремесленными заведениями. Кругом обители возникло под ее покровительством много скитов, которые соединялись через речки и гатями через болота; мимо самой киновии шли две больших дороги, и в стенах обители была построена обширная гостиная изба для проезжающих.

Сам Андрей Денисов часто уезжал в разные концы России, всюду вербуя единомышленников, сражаясь словопрением с супротивниками и инакомудрствующими, скупая книги, старинные иконы и предметы церковного обихода. При таком положении дела Андрей и его скит, войдя в близкое деловое отношение с «внешними», сильно смягчили прежнюю нетерпимость и брезгливость старообрядства ко всему, не разделявшему их убеждения. Биограф Андрея не без удивления рассказывает, как однажды в пути Андрей дал напиться из своей чашки томимому жаждой прохожему и после этого не только не «ввергнул чашку в презрение», т. е. попросту не только не выбросил ее, а, вымыв водой и перекрестив, «повелел из нея ясти и пити». Съестные припасы, купленные на рынке, не считались на Выге более нечистыми. Проповедовать вражду к властям и никонианам было легко, скитаясь в лесах, живя поодиночке на выге; но когда там возникли целые обширные слободы, к господствующей власти относиться по-прежнему стало нельзя, и Андрей со своими старцами, сохраняя полное убеждение, что в мире царствует антихрист, делает гражданской власти все уступки, только бы обеспечить себе и своим сколько-нибудь свободное исповедывание своих убеждений.