Генрих Шестой глазами Шекспира

– Я согласен. Маркиз Сеффолк, отныне вы получаете титул герцога Сеффолка. Кузен Йорк, я освобождаю вас от должности регента Франции на те полтора года, в течение которых стороны обязуются поддерживать мир. Благодарю вас за службу. Спасибо всем за то, что достойно встретили мою супругу. Начинайте готовить коронацию королевы.

Король Генрих, королева Маргарита и Сеффолк уходят.

Опять незадача: в перечне действующих лиц пьесы «Генрих Шестой. Часть первая» черным по белому написано «Граф Сеффолк». Мы его так и представляли по ходу всех событий. А теперь вдруг оказывается, что он маркиз. Вообще-то противоречия здесь нет: Уильям де ла Поль действительно с 1415 года носил титул 4-го графа Саффолка, с 1444 года – маркиза Саффолка, с 1448 года – герцога Саффолка. Иными словами, маркизом он и в самом деле был. Загвоздка, однако, в том, что титул маркиза он получил за полгода до того, как Генрих женился на Маргарите (1445), а вот титул герцога – через 3 года после королевской свадьбы. То есть если бы в данной сцене король сказал: «Граф, я жалую вам титул маркиза», то никаких вопросов не было бы. Ну почти. Полгода в исторической перспективе – такая мелочь! А так… По-видимому, во второй пьесе о Генрихе Шестом анахронизмов тоже окажется немало. Но мы постараемся этим не смущаться, мы же не учебник читаем, а художественное произведение. После ухода короля, королевы и Сеффолка наш герцог Глостер, родной дядюшка монарха, произносит монолог, из которого становится понятно, почему он так расстроился, когда зачитывал договор о перемирии. Чуть не до сердечного приступа!

– Мой покойный брат король Генрих Пятый отдал всю свою юность на войну с Францией, не жалел ни денег, ни людей, себя тоже не жалел, спал «в открытом поле в суровый холод и в палящий зной[3]». Другой мой брат, тоже покойный, герцог Бедфорд, напрягал все силы, чтобы сохранить эти завоевания. Все вы – Сомерсет, Йорк, Солсбери, Бекингем, Уорик – проливали кровь во французских сражениях. Кардинал Бофор, мой дядя, и я сам день и ночь заседали в совете, ломая головы и строя планы, как удержать французов в подчинении. И что теперь? «Честь Генриха и Бедфорда усердье, деянья ваши, труд совета – сгинут?» Позорный союз с дофином и этот чудовищный брак с Маргаритой Анжуйской разрушат все наши достижения. Все насмарку!

– Чего ж ты так переживаешь, племянник? – не понимает кардинал Бофор. – К чему эти выспренные речи? Мы прекрасно удержим Францию за собой.

– Удержали бы, если б смогли, дядя. Да только мы не сможем! Наш новоиспеченный герцог Сеффолк всем вертит, все подмял под себя, влияет на короля. Он уже вернул Анжу и Мен отцу Маргариты, пообещал вывести оттуда войска, – сокрушается Глостер.

– А эти графства – ключи к Нормандии, – подхватывает граф Солсбери и обращается к графу Уорику: – Сынок, ты тоже расстроен?

«Сынок» в данном случае – это не фигура речи. Эти двое и вправду отец и сын. Понимаю, путаница. Поэтому еще раз напомню: родовое имя (или фамилия) – совсем не то же самое, что титул. Родственники могут носить одну и ту же фамилию, но иметь разные титулы, а титулы в английской речи используются намного чаще, чем имена. С именами там вообще было трудновато, выбор невелик у дворян, а если называть по титулу – уже полегче. Итак, отец и сын. У обоих одинаковые имена – Ричард – и одинаковые фамилии – Невилл. Различить двух Ричардов Невиллов можно только по титулам. Старший, отец, – граф Солсбери, младший, сынок, – граф Уорик. Уорика мы уже видели на сцене в предыдущей пьесе в качестве сторонника Йорка, «белой розы», его отца Солсбери знаем в основном понаслышке (он в Орлеане дрался, как лев, и вообще выдающийся воин). Теперь вот и он вступил в действие.

– Конечно, я расстроен, – говорит Уорик. – Все города, которые я завоевывал кровью и огромными потерями, теперь возвращены французам «с мирной речью».

– Чтоб он пропал, этот Сеффолк! – гневно выступает герцог Йорк. – Все английские короли испокон веку, вступая в брак, получали за женами отличное приданое: золото, земли. А наш что сделал? Мало того, что взял невесту без приданого, так еще и отцу ее земель отсыпал.

Глостеру тоже есть что добавить в копилку общего негодования по поводу действий Сеффолка.

– Он затребовал пятнадцатую долю на расходы по доставке принцессы в Англию! Пусть бы уж лучше она у себя дома сидела, дешевле вышло бы.

Здесь необходимо сделать пояснение. Вы ведь не забыли, что в последнем акте первой пьесы король, отправляя Сеффолка во Францию за Маргаритой, велит ему «увеличить налоги и взять из них на дорожные расходы». Сейчас речь идет именно об этом. По тогдашним законам в случае непредвиденных расходов казны разрешалось поднять налоги на одну пятнадцатую часть, то есть примерно на 6,5 %.

– Вы слишком горячитесь, лорд Глостер, – с упреком произносит кардинал Бофор. – Это было сделано по желанию короля, а не самовольно Сеффолком.