Георгий Мирзоев

«РКК «Энергия» и УЭХК, они работали непосредственно на космос… И я знаком лично с людьми, которые работали там и с Королёвым, и после Королёва. И что особенно приятно, что там относились к главному конструктору как к ГЛАВНОМУ КОНСТРУТОРУ. Вот что интересно! Хотя я уже и не был главным конструктором! Но у них было принято так – бывших главных конструкторов не бывает».

Мирзоев позвонил по одному из добытых телефонных номеров, представился, сказал, откуда он и предложил сотрудничество в области применения топливных элементов на автомобиле. У телефона на том конце провода находился сотрудник

«Энергии», начальник отдела Сергей Андреевич Худяков. Он как раз занимался вопросами энергопитания и, в частности, энергоустановками на «Буране». Первым его вопросом было недоумённое «А откуда вы о нас узнали?».

Потом, после некоторых объяснений, «космонавтам» был задан вопрос:

- Ну так что, мы к вам подъедем или вы к нам?

- Нет, что вы! О том, чтобы мы к вам, не может быть и речи. Всё, о чем мы будем с вами говорить, совершенно секретно.

- Хорошо, тогда давайте мы к вам.

- Нет-нет. У нас режимное предприятие, провести внутрь мы вас не можем. Это нужно выписывать пропуска, а это очень сложно.

- Ну тогда выходите к проходной, там встретимся и поговорим.

- Нет, мы не можем там говорить. У нас очень серьёзный надзор за сотрудниками.

Этот долгий телефонный разговор, полный недопониманий и недомолвок завершился тем, что всё же удалось организовать встречу в Королёве, где базируется

«Энергия». Мирзоев, Ивлев и Сорокин прилетели в Москву. Добрались до Королёва,

приехали на проходную РКК «Энергия». Со встречающей стороны также было трое человек. Поздоровались.

- Ну, где мы сможем побеседовать?

- У нас тут недалеко есть берёзовая роща. Поговорить можно там, чтоб чужих ушей рядом не было.

И они направились за путепровод ярославской дороги, где действительно

виднелась берёзовая роща.

«Приехали туда. А это май месяц – трава по колено… И вот мы гуляли по этой роще, обсуждая все вопросы. Поначалу любое слово, любой показатель изних приходилось клещами вытягивать. Но, как ни странно, несмотря на вот такую первоначальную фанаберию, мы очень быстро нашли общий язык, договорились о следующей встрече и о том, как дальше будем продвигать это дело. Ну, и пошли на выход. А вот когда мы вышли из этой травы, которая по колено, мы увидели что у нас от колен и ниже… всё желтое от берёзовой пыльцы! Чего делать? Надо же как-то очищаться… Времени и сил на это потратили много. Вот чего нам стоил этот разговор».

Такой, несколько комичной, зато хорошо запомнившейся, получилась первая встреча с сотрудниками «Энергии». Потом состоялась вторая (уже без пыльцы), за ней третья. В результате этих встреч картина развития водородной тематики в нашей стране начинала обрастать всё более интересными подробностями. В Королёве делали только энергоустановку, а батареи топливных элементов для сборки таких энергоустановок получали от Уральского электрохимического комбината (УЭХК), что в городе Новоуральске. И команде Мирзоева пришлось пробиваться туда.

«Сначала знакомая осторожная задумчивость во взглядах: пускать – не пускать, разговаривать – не разговаривать? Тем не менее, пустили, даже устроили встречу со своими ведущими специалистами. Собралось человек восемь».

- А вы знаете, что такое топливный элемент?

- Весьма приблизительно.

- А сколько он стоит, вы знаете?

- И сколько?

- Только разработка потребует 5 миллионов долларов ежегодно в течение 15 лет.