Гера

Он говорит, что его хозяин уже в пути. И Сашка говорит о том, что придется подписать бумаги о получении товара. Касим кивает. Пока – без проблем. Просто Сашка ничего не знает о товаре и о том, пришел ли он. И идет ли вообще.

За городом их встречает «хозяин» с охраной. Едут на место.

В этот момент, сидя в машине рядом с Касимом, Сашка не думает ни о чем – не вспоминает ни свою жизнь, ни Леку, ни Аню, ни Родину, ни другие страны, в которых бывал. Он только чувствует, что движется куда-то в абсолютной пустоте, несмотря на тесное соседство. И если его путь и закончится пустотой – это нисколько его не удивит.

Далеко за городом, ближе к границе – уже ждут машины с грузом. Фуры затарены до проседания шин. Все обступают грузовики и довольно осматривают товар. Касим подписывает корявыми каракулями бумаги.

И тогда «хозяин», который совсем не знает английского, подзывает Сашку к себе. «Все, что ли?» – успевает подумать Сашка. Касим переводит слова, доносящие из-под высокой чалмы:

– Мы сомневались, придет ли товар. Это очень важная сделка, поэтому мы очень сомневались. Если бы груз не пришел, ты заплатил бы своей жизнью, хотя ты просто наемник, и твоя смерть никому не причинила бы неприятности. Но твоя жизнь и твое возвращение могут кого-то порадовать. Ты должен передать мистеру Северцеву вот это.

Сашка не успевает понимать. Мистер Северцев, не иначе, как один из московских чиновников, с которым Сашка никогда не был в непосредственной связи. А «вот это» – увесистый пакет с белым порошком. Героин? Через границы? Что за розыгрыш?..

– Ты должен доставить это, чтобы Северцев понял, что мы держим свое слово, если он держит свое. Это все.

За время их разговора все машины с оружием растворяются в воздухе. Голоса затихают. Остается один Сашка с пакетом героина в руках.

– Ехать нужно, – дергает его Касим.

Это и есть результат. Северцев организовал очень длинный и путаный маршрут: товар был отправлен из южного торгового порта, плыл, перегружался, и через пустыню прибыл в пункт назначения. Чиновник безукоризненно выполнил все условия. И Сашка был нужен только затем, чтобы отвезти ему в знак благодарности пакет наркоты? Это смешно. Северцев может позволить себе лужайки перед домом засыпать этой пудрой.

– Ехать, ехать, – торопит его Касим. – Ты летишь утром.

Да. Он летит. И Аня летит вместе с ним. Вот это и есть результат. Сашка бросает героин в рюкзак и быстро садится в авто Касима.

– Все хорошо?

– Да. Очень хорошо. Хозяин доволен. Он не верил Северцеву, но теперь дело закончено.

– Я завтра улетаю! – говорит зачем-то Сашка.

– Да, контроля быть не должно. Это уладили, – заверяет его Касим.

14. ГОСПИТАЛЬ

         Иракские арабы и курды носят чалмы и какую-то длинную одежду наподобие рубах. Женщины – черные накидки и темные платки. Смотрится зловеще.

         Сашка торопится в Багдад, в центр, к американской цивилизации. Пускай она порочна. Но она более по нему.

         Квартира Ани закрыта. На звонки никто не отвечает. А ночь тем временем уже начала свой отсчет... Их ночь. Ночь перед возвращением на Родину.

         Сашка идет в госпиталь и пытается разыскать Аню.

– Полетаева... Полетаева! – повторяет всем ее фамилию.

         Наконец, какая-то девушка реагирует:

– Ана? Знаю. Ана Полетаева. Мы вместе дежурили утром. Меня зовут ВЕсна, я из Сербии.

– Где она?

– В госпитале, – качает головой Весна.

– Где в госпитале? – не может понять Сашка.

         Сразу все становится непонятным: почему Весна полна сил и пышет здоровьем, а Аня была так бледна и так исхудала, почему Весна сейчас стоит перед ним, а Аня еще где-то дежурит, почему некоторые и на войне умудряются наслаждаться жизнью, а ни он, ни Аня – не могут и в мирное время.

– Дежурит?

– Нет, бомба разорвалась – бах! – Весна взмахивает руками, изображая взрыв. – Там, во дворе. Бывает такое. Случайно.

         В первую секунду Сашка никак не реагирует. Бомба – во дворе? Как она там оказалась?

– Здесь рядом бомбили. С тех пор, – добавляет Весна. – Недавно так хирург погиб. Задел случайно такой пакет и взорвалось…

– А Аня?..

– Она живая, живая еще, – говорит Весна. – Пойдем...

         Сашка идет за ней – не чувствуя себя ни живым, ни мертвым – в палату. Раненых – человек пятнадцать. Аня лежит на одной из кроватей, укрытая серым сукном. Ее лицо по-прежнему бледно, глаза закрыты.

         Весна находит для Сашки табурет.

– В живот ранило. Очень больно. Уже оперировали, но она без сознания еще.

         Весна никуда не уходит. Стоит рядом и глядит на Сашку.

– Ты военный?

         Он молчит. Кажется, что Аня не дышит. Он смотрит в ее лицо, пытаясь распознать хоть какие-то следы жизни, но ничего не замечает. Весна понимает его сомнения:

– Живая еще, но в себя не приходит...

– Приходит, – вдруг произносит Аня. – Оперировали, говоришь?

         И только потом открывает глаза.

– Не задалась наша ночь, Саша. Пожалуй, я не полечу с тобой завтра. Неважно себя чувствую.

         Она улыбается. И он не может понять – это улыбка сквозь боль или сквозь пересохшие слезы.

– Больно?