Геракл

Поцелуй меня! — потребовала Омфала.

Геракл с жаром исполнил приказание.

Сын Зевса не особенно кривил душой, когда говорил наслаждении — царица, действительно, знала толк в любви. Сказывался ее большой опыт.

Негодный раб! — промурлыкала Омфала. — Ты так редко говоришь мне подобные слова!

Геракл ошарашенно поднял брови. А он-то думал, что повторяет их даже слишком часто! Нет, никогда не угодишь этим своенравным женщинам!

Однако, он видел, что царица после ночи любви пребывает в прекрасном настроении, и принялся ковать железо, пока горячо:

И все-таки, госпожа, я смиренно прошу меня выслушать…

Что ты хочешь? — лениво произнесла Омфала.

Геракл начал издалека:

Ты все время спрашиваешь меня, как я к тебе отношусь…

Правильно, — кивнула Омфала. — Все женщины об этом спрашивают!

Но я бы хотел и у тебя спросить о том же, — промолвил Геракл и замер, потому что считал, что сказал очень смелую фразу.

Что такое? — не рассердилась, а удивилась царица. — Тебя интересует, как мне нравится заниматься любовью с тобой?

Геракл пристально посмотрел на Омфалу, что должно было означать: я сгораю от желания знать правду!

Царица именно так поняла этот взгляд.

Ну… — задумалась она. — А разве ты не понимаешь этого по моим стонам?

Омфала совершенно не сдерживала себя в постели, именно поэтому она отвела под любовные свидания далекую комнату в подвале, там, где никто не мог услышать ее криков. Однако, Геракл хорошо помнил, как дворцовые слуги, которые всегда все про всех знают, звали его послушать ночью страстные крики царицы, не предполагая, что это усилия Геракла заставляют Омфалу кричать.

Геракл понял, что настала пора еще раз поцеловать госпожу, что он и проделал со всей старательностью.

Она совершенно разомлела от поцелуя. Геракл тут же сказал:

Твои стоны, о госпожа, бесподобны. Они так возбуждают меня…

Омфала с благодарностью посмотрела на Геракла. Атлет решился сказать самое основное:

Но у меня есть одна просьба, царица, и если ты ее исполнишь, я стану любить тебя еще больше…

Чего же ты хочешь?

Услыхав вопрос, Геракл почувствовал, что у него вдруг пропала всякая решимость. Однако, отступать было некуда. Как будто прыгая с горы в пропасть, он спросил:

Не могла бы ты позволить мне недолгую прогулку вне пределов дворца?

Что? — удивилась царица.

Только недолгую прогулку! — взмолился Геракл. — Один раз обойти вокруг дворца! Прошу тебя, просто заклинаю, разреши!

Раб, ты забываешься!

Слова прогремели, как удар бича.

«Нет, Омфала, я всегда помнил, что я раб!» — с горечью подумал Геракл и решил поменять тактику.

Да! Да-да!.. — жарко прошептал он. — Я твой раб! Я твой вечный раб, моя несравнимая, прекрасная госпожа, богоравная Омфала!

Он накинулся на ошеломленную царицу с поцелуями и объятиями, шепча ей на ухо горячие слова любви:

Я люблю тебя, я очень люблю тебя, Омфала, и я никуда не убегу от тебя! Я так люблю слышать твои стоны, Омфала, твои руки, твое тело!..

И так очень долго.

В конце концов, царица разомлела до предела. Однако, Геракл ограничивался только невинными ласками. Омфала не выдержала и простонала:

Геракл! Почему ты меня только целуешь?

«Вот он — тот самый момент!» — подумал Геракл и ласково, но твердо прошептал:

Обещай, что будешь отпускать меня, и я сию минуту вознесу тебя на вершину счастья!

Да-да! — торопливо ответила царица. — Я на все согласна, только начинай скорее!

Геракл спрятал в густой бороде торжествующую улыбку.

Берегись, царица! — воскликнул он. — Сейчас ты умрешь от наслаждения!..

Геракл и керкопы

Упросить Омфалу отпустить его в первый раз было для Геракла самым трудным делом, дальше пошло легче.

Иногда царица снисходила даже до того, что разрешала герою гулять целый день, а то и несколько. Правда, при этом она всегда брала с него твердое обещание вернуться к строго назначенному часу, в основном, к ночи.

Геракл часто звал с собой Иолая, и его приятель, если был свободен, с радостью покидал дворец. Иолай шутил, что, после определенных событий, жизнь раба-Геракла стала легче, чем жизнь слуги-Иолая.

Нелегко было Гераклу возвращаться во дворец с таких прогулок! Как безумный он ходил целыми днями по лесу, слушая пение птиц и отыскивая следы животных среди густой листвы. Очень часто приносил Омфале богатую добычу, которой очень гордился.

Однажды, в жаркий летний день, когда Геракл вдоволь находился по лесу, он прилег отдохнуть в прохладной тени деревьев. Иолай в этот раз остался во дворце, и никто не мешал Гераклу полежать в тиши и одиночестве. Лук и стрелы снял Геракл и положил рядом с собой, голову примостил на кулак и приготовился вздремнуть.

Высоко в небе однообразно плыли белые облака, глаза героя скоро начали слипаться, и Геракл заснул.

Разбудил Геракла непонятный шум и тихие голоса. Первым делом протянул герой руку к оружию и обнаружил, что и лук и стрелы пропали.

Силач скосил глаза и оглянулся вокруг. В одном месте он заметил шевеление густой травы. Геракл осторожно приподнял голову.

С изумлением увидел он шестерых человечков, каждый из которых был ростом с его ладонь. На карликах болтались куски звериных шкур.