Читаем Геракл полностью

Все в порядке, ребята! — заверил охранников Иолай. — Мы очень любим работы на винограднике! Идемте туда, мы сами хотели вас позвать!

Юноша подскочил к начальнику стражи и закричал тому в самое лицо:

А ну, жирный боров, показывай дорогу! У царя мало времени, у нас тоже! Ты всех нас задерживаешь!

У сидящего на троне Силея отвисла челюсть. Иолай обернулся и снова хитро подмигнул царю. Тот чуть не свалился с трона.

Наконец, и Геракл включился в игру. Он стукнул своей могучей ладонью начальника стражи по его жирному заду так, что тот подскочил и пробежал вперед пару шагов:

А ну, не заставляй нас поторапливать твоих ребят! — зарычал Геракл. — Я очень хочу работать на винограднике! Показывай дорогу!

Начальник стражи вдруг вышел из оцепенения и бросился отдавать приказания. Солдаты выстроились прямоугольником, заключив внутрь Геракла и его молодого друга. Прямоугольник получился довольно широким — солдаты боялись приближаться к героям.

Гордо подняв головы и тихо посмеиваясь, двинулись приятели в сопровождении вооруженных до зубов стражников на виноградные поля царя Авлиды.

А Силей так и остался сидеть на троне с отвисшей челюстью. — Ну что, это и есть ваш хваленый виноградник? — спросил Геракл толстого начальника охраны, взяв в руку высохшую виноградную кисть, которая была больше похожа на детскую погремушку.

Вдоль поля пролегли ряды чахлых кустиков. Среди них стояли Геракл, Иолай и вся дворцовая охрана с копьями наперевес.

Слушай, вот ты мне нравишься, — ласково потянул Геракл за тесемку на шее начальника стражи. — Скажи мне, почему это царь всех гонит на эти виноградники?

Глазки толстяка забегали. Наконец, он сказал:

Наш царь всем богам предпочитает Диониса. Поэтому виноградники — самое ценное, что у него есть!

Ну и пусть бы тут трудились его рабы! — сказал Геракл. — Зачем же Силей нарушает священные обычаи гостеприимства и заставляет работать каждого, кто приходит к нему во дворец?

Царь погряз в своей жадности, — вздохнул начальник стражи. — Только никому не говори, что слышал эти слова от меня! — охранник наклонился к уху Геракла и доверительно прошептал: — Царь так увеличил площадь посевов винограда, что собственных рабов ему не стало хватать.

И как же он вышел из положения?

Он приказывал работать своим солдатам!

Ага! Вот какой хитрец! — воскликнул Геракл. — А теперь что же?

В данный момент все его войска задействованы в походах против соседей!

«Так вот, почему у нас в Лидии пока спокойно! — подумал Иолай. — Потому, что все воины царя заняты в других потасовках! И пока эти виноградники требуют рабочих рук, можно быть уверенным, что нападения на Омфалу не будет!»

Земля хорошая! — тоном знатока оценил Иолай. — Жирная!

Он нагнулся и, подняв комок чернозема, растер его в руках, потом понюхал руки.

Давно удобряли? — поинтересовался юноша.

Геракл его не слушал. Он продолжал степенный мужской разговор с начальником стражи.

Бедный Силей! — цокал языком Геракл. — Как он мучается! А ведь земля вокруг кустов совсем засохла! — отметил он.

Ее давно никто не рыхлил! — принялся объяснять начальник стражи. Видимо, в прошлом он был крестьянином. — Земля после последнего дождя ссохлась и образовала на поверхности плотную корку. Через нее вода не может пройти вглубь, и растение сохнет! К тому же, у нас давно не было дождей…

Как интересно! — поразился Иолай. — Никогда не думал, что это так занимательно!

Толстяк не почувствовал в его голосе издевки и воскликнул:

А вы спрашивайте, если что непонятно! Я всегда буду рад вам объяснить!

Слушай, — хлопнул начальника стражи по плечу Геракл, — а не объяснишь ли ты такую вещь…

Какую? — с недоумением спросил толстяк.

Если так давно, как ты говоришь, не было дождей, то почему вы не догадались полить виноградные кусты старым добрым способом?

Каким способом? — не понял начальник стражи.

А вот, каким!

С этими словами Геракл повернулся к кусту винограда лицом и пошире расставил ноги. О сухую землю со звоном ударила тонкая струйка.

Начальник стражи побагровел:

Эй, ты! Ты что себе позволяешь? Это же царские виноградники!

Геракл, между тем, спокойно закончил свое дело и обернулся к толстяку.

Что ты сказал?

Толстяк, затаив дыхание, смотрел на оскорбленный куст винограда. В соответствии с тайным приказом самого Силея он обязан был сообщать царю безотлагательно о всех случаях неуважения к имуществу царя, которые могли иметь место в его дворце, на виноградниках, а также других территориях и постройках.

Однако, сейчас начальник стражи не мог решиться бежать со срочным донесением во дворец. На кого он оставит этого силача и его хитрого спутника? Своим солдатам, которые, по его мнению, только есть да спать умели, он не решался доверить такое ответственное дело.

За это время Геракл подошел вплотную к начальнику стражи.

— Ты что-то сказал, толстяк? — повторил Геракл.

Иолай понял, что его друг это повторяет с очевидным намерением завязать драку. «Ну что же, — подумал Иолай. — На вольном воздухе можно и подраться! Эх, давно я не дрался! А во дворце вечно существует опасность что-то побить или поломать…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Мифы

Львиный мед. Повесть о Самсоне
Львиный мед. Повесть о Самсоне

Выдающийся израильский романист Давид Гроссман раскрывает сюжет о библейском герое Самсоне с неожиданной стороны. В его эссе этот могучий богатырь и служитель Божий предстает человеком с тонкой и ранимой душой, обреченным на отверженность и одиночество. Образ, на протяжении веков вдохновлявший многих художников, композиторов и писателей и вошедший в сознание еврейского народа как национальный герой, подводит автора, а вслед за ним и читателей к вопросу: "Почему люди так часто выбирают путь, ведущий к провалу, тогда, когда больше всего нуждаются в спасении? Так происходит и с отдельными людьми, и с обществами, и с народами; иногда кажется, что некая удручающая цикличность подталкивает их воспроизводить свой трагический выбор вновь и вновь…"Гроссман раскрывает перед нами истерзанную душу библейского Самсона — душу ребенка, заключенную в теле богатыря, жаждущую любви, но обреченную на одиночество и отверженность.Двойственность, как огонь, безумствует в нем: монашество и вожделение; тело с гигантскими мышцами т и душа «художественная» и возвышенная; дикость убийцы и понимание, что он — лишь инструмент в руках некоего "Божественного Провидения"… на веки вечные суждено ему остаться чужаком и даже изгоем среди людей; и никогда ему не суметь "стать, как прочие люди".

Давид Гроссман

Проза / Историческая проза

Похожие книги

Против всех
Против всех

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова — первая часть трилогии «Хроника Великого десятилетия», написанная в лучших традициях бестселлера «Кузькина мать», грандиозная историческая реконструкция событий конца 1940-х — первой половины 1950-х годов, когда тяжелый послевоенный кризис заставил руководство Советского Союза искать новые пути развития страны. Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает о борьбе за власть в руководстве СССР в первое послевоенное десятилетие, о решениях, которые принимали лидеры Советского Союза, и о последствиях этих решений.Это книга о том, как постоянные провалы Сталина во внутренней и внешней политике в послевоенные годы привели страну к тяжелейшему кризису, о борьбе кланов внутри советского руководства и об их тайных планах, о политических интригах и о том, как на самом деле была устроена система управления страной и ее сателлитами. События того времени стали поворотным пунктом в развитии Советского Союза и предопределили последующий развал СССР и триумф капиталистических экономик и свободного рынка.«Против всех» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о причинах ключевых событий середины XX века.Книга содержит более 130 фотографий, в том числе редкие архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Анатолий Владимирович Афанасьев , Антон Вячеславович Красовский , Виктор Михайлович Мишин , Виктор Сергеевич Мишин , Виктор Суворов , Ксения Анатольевна Собчак

Фантастика / Попаданцы / Документальное / Криминальный детектив / Публицистика
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука