Германия в эпоху религиозного раскола. 1555–1648

Сложнее обстоит дело с выяснением итогов католической конфессионализации как широкого социального процесса. Единой точки зрения среди историков сегодня не наблюдается. Речь может идти лишь о самых общих выводах, поскольку региональный материал, с одной стороны, еще мало исследован, с другой — часто дает весьма специфическую картину, затрудняющую создание общей панорамы. По вопросу укоренения католических форм духовной жизни среди светского общества и духовенства различаются две точки зрения. Г. Р. Шмидт, подытоживая исследования коллег (Э. В. Цееден, А. Хан), считает, что полная победа тридентского католицизма в практике и воззрениях духовенства наступила лишь в 1600–1650 гг., в светских территориях — много позже, ок. 1700 г. В последние годы наметилось желание более осторожно трактовать результаты католического обновления. Э. В. Цееден предпочитает говорить об окончательном торжестве светской и духовной конфессионализации лишь в XVIII в. А. Шиндлинг указывает на 1648 г. как на важнейший рубеж, подводивший итоги предшествовавшей реставрации в политико-правовом аспекте, но отмечает, что процесс укрепления тридентского католицизма продолжался и после Тридцатилетней войны. Ввиду множества региональных отличий историки все больше пытаются типологизировать данные по отдельным регионам. А. Шиндлинг выделяет две фазы католической конфессионализации: раннюю, берущую свое начало от первых попыток реставрации в середине века (Бавария), и позднюю, охватывавшую рубеж XVI–XVII вв. (Австрия, Богемия). В. Циглер, принимая эту схему за основу, усложняет ее. По его мнению, следует говорить о различных типах в соответствии с различными критериями: различие в статусе княжеской власти (светская или духовная), в моделях проведения конфессионализации (насильственная или мирная), в исходных позициях (более или менее благоприятствовавших католицизму). Но в итоге все эти типы интегрировались в начале XVII в. в общую модель «барочного католицизма», показывая широту возможностей в осуществлении церковной реформы и реставрации в каждом отдельном случае. Во всяком случае, в целом успешные преобразования в католических землях содействовали сближению католической Германии с Римом, образуя составную часть католической Европы. Множество нитей связывало немецкий католицизм с европейским. При всей специфике и региональных отличиях эту общность невозможно отрицать.

Культ Девы Марии приобрел огромную популярность в католических землях Империи. Гравюра Бартоломея Килиана изображает мариинскую колонну на ратушной площади Мюнхена. Ок. 1660 г.

Разные точки зрения мы наблюдаем и при оценке темпов и результатов реформ в отдельных социальных сферах. В области реформирования клира и упорядочения службы заметен скепсис историков. Петер Ланг, исследовавший протоколы церковных визитаций южнонемецких диоцезов, пришел к выводу лишь о частичных успехах реформы на 1600 г. Относительно жесткий контроль чувствовался в сфере морали и нравственности (запрет азартных игр, алкоголя) и при отправлении литургии и таинств. Введение строгого целибата, улучшение качества проповедей, наконец, серьезное изучение катехизисов прослеживается лишь в первой четверти XVII в. П. Ланг говорит о поэтапной реформе, при которой вначале стремились усовершенствовать основы богослужения и обряды, а лишь затем переходили к контролю за образом жизни и профессиональной подготовке духовенства. Работы Алоиза Хана, выполненные на материале северозападного католического духовенства, во многом согласуются с негативным тезисом П. Ланга. А. Хан также считает, что образование священников и качество исполняемых ими обязанностей оставляло желать лучшего даже в конце XVII в. В целом мнения этих историков согласуются с общими выводами X. Йедина, считавшего, что преобразования в рядах духовенства состоялись лишь в начале XVII в., а сами тридентские реформы шли в Германии достаточно медленно. Отчасти итоги дискуссии подвел Ганс Георг Молитор, предложивший считать католическую конфессионализацию в Германии совершенно особым явлением, имевшим много отличий от классического стандарта, завещанного Тридентом. В этой связи он подчеркнул, что в Германии собственно с самого начала не было тридентских реформ как таковых: речь идет о множестве различных моделей, причем в делом — с очень медленными темпами преобразований.