Герметикон

Городские власти обсуждали свои проблемы в кабинете мэра, окна которого выходили на главную площадь Фоксвилля, аккурат на виселицу, которой не хватило совсем чуть-чуть, чтобы стать знаменитой. Обсуждения вгоняли городские власти в депрессию, но как Дребренди и Чапли ни старались, они постоянно возвращались к этой теме.

— Проклятый Спесирчик!

— Скотина!

— Он хоть завтра на свою Галану вернется, а нам расхлебывай!

— Зря мы его послушали.

Директора Фактории они поминали постоянно и, не сговариваясь, обвиняли во всех неприятностях. Проклинали себя за податливость, но понимали, что выхода у них не было: мэр и констебль оказались между молотом и наковальней. Наковальней выступал директор Фактории. Ссориться со всемогущей Компанией, подмявшей под себя почти всю торговлю драгоценной сердцевиной, Дребренди и Чапли не хотели. Но при этом они знали о могущественных друзьях самого знаменитого лингийца и догадывались о скором появлении молота…

— Может, все-таки уедем на дальнюю вырубку?

— Давай придерживаться плана, — качнул головой мэр. — Мы не знали, что это за человек, и собирались повесить его по приказу Спесирчика… — помолчал и горестно добавил: — Правда, потом Помпилио расскажет, что мы обо всем знали…

— Помпилио еще должен выжить. — Дребренди покачал головой. — Поэтому давай придерживаться моего плана: убивать всех, кто будет задавать вопросы.

— А если их будет слишком много?

— Вопросов?

— Людей, которые их задают.

— Тогда скажем, что ничего не знали.

Дребренди опрокинул еще один стакан крепкой бедовки и насторожился, услышав с улицы шум мотора.

— Мотоциклет.

— Кто-то из наших?

— Не похоже… — Констебль выглянул в окно и прищурился. — Я этих парней вижу впервые.

— Выглядят опасными?

— Половина из них.

///

— У меня все болит, — пожаловался Бабарский, с трудом сползая с седла. — Ты едва меня не убил.

И пошатнулся, показывая, что едва стоит на ногах.

— Путешествовать по этому лесу — одно удовольствие, — не согласился Крачин. — Земля твердая, ровная, лишней растительности нет, нужно лишь объезжать стволы…

— Не знаю, что у вас, у драгун…

— У кирасир, — поправил ИХ Аксель.

— … называется комфортом, — продолжил фразу суперкарго, не обратив никакого внимания на замечание Крачина. — Но я едва жив. Мне нужны массаж и микстура от насекомых.

— В тебе завелись вши?

— Я что-то проглотил, и, боюсь, оно отложит внутри меня что-нибудь неприличное.

— Оно сожрет твой мозг.

— Что тебе известно об этих насекомых? — с подозрением осведомился суперкарго.

Однако ответить Крачин не успел. Прозвучал вопрос:

— Могу я узнать, кто вы?

ИХ и Аксель резко повернули головы вправо и сделали вид, будто только что разглядели подошедших местных: двух пожилых бородачей, видимо, главных, и трех крепких мужиков с ружьями. Смотрели местные неприветливо, однако ИХ молниеносно вошел в роль и радостно произнес:

— Прекрасный городок… мэр, если не ошибаюсь?

— Мэр Чапли, — подтвердил мэр Чапли.

— Очень приятно, ваша честь, — расплылся в улыбке Бабарский, тряся слегка опешившее руководство города за правую руку. — Меня зовут Плючик, Испистриспискиос Плючик, можно просто Испис, я представляю человека, зафрахтовавшего во-он тот грузовик… А вы, полагаю, констебль?

— Как вы узнали? — пробормотал Дребренди.

— В ваших глазах я вижу гордость и власть.

— Как вы сказали, вас зовут?

— Испистриспискиос Плючик, — повторил Бабарский, не сбившись ни в одном слоге.

Ушлый ИХ пользовался большим количеством поддельных документов и достаточно походил на галанита, чтобы прикидываться одним из них.

— Как я узнаю, что вы тот, за кого себя выдаете?

— Вот бумага, подтверждающая мою заинтересованность в этом грузовике. — Бабарский извлек из сумки снабженный алхимической печатью лист и позволил собеседникам его изучить. — Я правильно понимаю, синьоры, что вы не чужды нашей маленькой сделке?

— Что вам нужно? — поинтересовался мэр, жестом отпуская охрану. Далеко вооруженные мужики не ушли, но разговор они слышать перестали.

— Внезапно выяснилось, что я должен передать с капитаном пакет. Ничего противозаконного, но важно, чтобы послание как можно скорее покинуло Фарху.

— И вы мчались сюда из Гейтсбурга? — недоверчиво прищурился Чапли.

— А что мне оставалось? Когда речь идет об Омуте…

— Я не хочу это слышать, — перебил Бабарского констебль.

— Вот и славно, — одобрил его ИХ. — Где я могу отыскать капитана?

— Он наблюдает за погрузкой.

— Вы меня представите?

— Конечно, — кивнул Чапли. — Я провожу.

Суперкарго повернулся к Акселю:

— Мы отправимся к цеппелю, а ты можешь пока пропустить стаканчик чего-нибудь крепкого.

— Спасибо, синьор Испри… синьор Плючик, — почтительно отозвался Крачин, всем своим видом показывая, что имя своего начальника он воспроизвести не в силах.

Дребренди рассмеялся.

— Только не расслабляйся, — чуть строже произнес ИХ и направился к грузовику.

///