Герои

— Не стоит. Ты прямой, как стрела, всяк об этом знает. И давай смотреть непредвзято. Я покатился в могилу с тех самых пор, как умер отец. Ещё странно, что так долго трепыхался по пути в грязь. И вообще, кто знает? — выкрикнул он, в последний раз осклабясь Утробе через плечо, пока Трясучка волок его меж двух Героев. — Может, я побью Доу в кругу!

Судя по виноватому лицу Утробы такой исход казался тому малоправдоподобным. Если уж начистоту — то и Кальдеру тоже. Сами предпосылки успеха его неказистого замысла одновременно являлись его же и недостатками. Кальдер всем, кого ни возьми, известен как самый великий трус и самый херовый боец. Доу — полностью наоборот. И оба не по случаю обрели свою славу.

Шансов в кругу у него — как у копчёного окорока, и всяк об этом знал.

Всякое бывает

— У меня письмо для генерала Миттерика, — сказал Танни, прикрывая лампу, — перед тем как с вечернего сумрака войти в шатёр генерала.

Даже при скудном освещении ясно, что стражник куда более одарён природой ниже шеи, нежели выше.

— Он с лордом-маршалом. Вам придётся подождать.

Танни показал ему рукав.

— Я, между прочим, целый капрал. Разве не мне положено превалировать в данной ситуации?

Стражник не понял шутки.

— Чего привалить?

— Забудь. — Танни вздохнул, и встал рядом, и ждал. Внутри шатра бурлили голоса, набирая громкость.

— Я требую права начать наступление! — бабахнул один. Миттерик. В армии не так много солдат, которым улыбнулась удача не распознавать этот голос. Охранник упёр суровый взгляд в Танни, словно бы говоря — это не для твоих ушей. Танни протянул письмо и пожал плечами. — Мы вынудили их отойти! Они расшатаны, измотаны! У них нету сил сопротивляться. — На пологе шатра двигались тени, кажется, трясли кулаками. — Слегка, слегка подтолкнём… и я поимею их всеми способами.

— Вы рассчитывали поиметь их вчера — вышло же, что они поимели вас. — Более взвешенный тон маршала Кроя. — И от нехватки сил страдают не только северяне.

— Мои люди заслуживают возможность завершить то, что начали! Лорд-маршал, я заслуживаю…

— Нет! — Жёстко, как удар хлыстом.

— Тогда, сэр, я требую отставки…

— И снова нет. И больше ни слова. — Миттерик попытался чего-то возразить, но Крой перебил его. — Нет! Вы что, обязаны оспаривать каждый приказ? Вы проглотите вашу, будь она проклята, гордость и выполните свой, будь он проклят, долг! Вы отмените боеготовность, вы проведёте ваши войска назад через мост и подготовите вашу дивизию к переходу на юг, в Уффрис — как только мы закончим переговоры. Вы меня поняли, генерал?

Настала долгая пауза, а потом, тихо-тихо:

— Мы проиграли. — Голос Миттерика, но теперь он едва ли распознаваем. Неожиданно севший, ужатый до малюсенького и слабого — и в нём почти что проступали слёзы. Как будто выдернули некий, до дрожи туго свёрнутый, жгут и вместе с ним выдернули всё генеральское буйство. — Мы проиграли.

— Мы свели на ничью. — Теперь голос Кроя был тих, но тиха была и ночь, и мало кто умел навострить уши так, как Танни, когда было чего послушать.

— Порой это самое большее, на что можно надеяться. Насмешка солдатского ремесла. У войны лишь одна работа — прокладывать путь к миру. И другого пути не бывает. Раньше я был как ты, Миттерик. Считал, что есть лишь одно-единственное правильное решение. Однажды, быть может, очень скоро, ты заменишь меня и поймёшь, что мир устроен иначе.

Снова пауза.

— Заменю вас?

— Подозреваю, великому архитектору надоел данный конкретный каменщик. Генерал Челенгорм погиб на Героях. Вы — единственный разумный выбор. Во всяком случае, тот, который я поддержу.

— У меня нет слов.

— Если б я знал, что добьюсь этого отставкой, я бы ушёл уже давным-давно.

Пауза.

— Мне бы хотелось сделать Опкера командующим моей дивизией.

— Не возражаю.

— А что до дивизии генерала Челенгорма, мне кажется…

— Командование принял полковник Фельнигг, — произнёс Крой. — Точнее, полагаю, генерал Фельнигг.

— Фельнигг? — голос Миттерика донёсся с привкусом ужаса.

— Он подходит по старшинству, и мои рекомендации королю уже в пути.

— С этим человеком я попросту не смогу работать…

— Сможете и будете. Фельнигг проницателен и осмотрителен, и он уравновесит вас, как вы уравновешивали меня. Хотя вы часто откровенно бывали колючкой в заднице, в целом и главном для меня было честью служить с вами. — Раздался резкий щелчок, как будто стукнулись каблуки начищенных сапог.

И ещё раз.

— Лорд-маршал Крой, это мне была оказана огромная честь.

Оба — Танни и стражник вскинулись по самой подтянутой и твёрдой стойке смирно, когда две самых больших армейских шишки внезапно шагнули из палатки. Крой резкой походкой двинулся в сгущавшийся мрак. Миттерик остался, глядя ему вслед, сжимая и разжимая свисающую ладонь.

Танни подстёгивало грядущее свидание с бутылью и скатанной постелью. Он прочистил глотку.

— Генерал Миттерик, сэр!

Миттерик повернулся — совершенно очевидно, он смахнул слезу, делая вид, что вытряхивает из глаза соринку.

— Да, да?

— Капрал Танни, сэр, знаменосец Его величества Первого полка.

Миттерик нахмурился.