Герой из убежища

Захид Аскаралиев, муж Камолы-хола, был гораздо более приветливым и открытым. Мы, дети, включая его собственных, видели его редко, так как он всё своё время посвящал работе в институте ядерной физики, где также когда-то работал мой дедушка. Уходил из дома он рано утром, раньше всех остальных, и возвращался глубокой ночью. Если он возвращался пораньше, то его можно было увидеть медленно расхаживающим по улице, заложив руки за спину, с напряженным, серьезным выражением лица, но замечая прохожих, он тут же одаривал их тёплой улыбкой и громко здоровался, после чего вновь погружался в свои раздумья. Своим детям он уделял мало времени, но они всё равно были сильно привязаны к нему и весело бросались ему на шею, встречая его после работы, если они к тому времени ещё не легли спать.

      На улице нас поджидал Тимур, третий сын Аскаралиевых. Он был самоуверенным, харизматичным мальчишкой, на красивом лице которого часто мелькала нагловатая насмешливая ухмылка, что в глазах многих, даже взрослых, делало его неприятной личностью. Когда он хмурил свои очерченные изогнутые брови, даже тех, кто был старше его, бросало в дрожь, что скрыть от него было невозможно. С раннего детства в нем чувствовались лидерские качества, от чего у него было много почитателей, хоть и смотревших на него с долей боязни, и врагов, предпочитавших держаться от него как можно дальше. На первых Тимур смотрел равнодушно, никакие восхищенные отзывы его не трогали, и вторым он так же не уделял никакого внимания, всем своим видом демонстрируя независимость от мнения окружающих, отлично понимая, что ни у кого, даже самых ярых его ненавистников, всё равно не хватит духу причинить ему вред. Казалось, Тимур Аскаралиев обо всём имел свою точку зрения, непоколебимую ни от каких противоположных взглядов. Будучи непревзойдённым оратором, он в два счета мог убедить других, в какую игру нужно играть и как, а повзрослев, мог заставить любого засомневаться даже в самых простых истинах. Мой брат, Юра Новиков и сестра Тимура, Мардона, были, пожалуй, единственными, кто мог открыто вступать с ним в спор.

– Что-то вы сегодня долго, – лениво пробормотал Тимур, как только заметил нас. – Я вот сижу один, никто ещё не вышел, Мардона всё копается дома. А, вот, кажется, ковыляет.

Из участка донесся скрип открывающейся входной двери дома, а затем легкие быстрые шажки. Наконец к нам вышла Мардона.

Мардона, единственная дочь Аскаралиевых, была удивительно похожа и в то же время совсем не походила на свою мать. От Камола-хола она унаследовала красно-карие глаза, прямой острый нос, густые вьющиеся волосы, непоколебимость и твердость характера, но если матери эти качества придавали ей аристократичность, из дочери они делали дикую розочку. Мардона наотрез отказывалась собирать волосы, спокойно ходила в ободранной одежде, не прятала синяки. Она была самой быстрой из всех детей, обгоняла даже старших, быстро лазила по деревьям, равнодушно смахивала от себя саранчу, когда другие девочки с криками бежали от мальчиков, бросающихся насекомыми, и не роняла ни слезинки, разбивая колени, даже будучи совсем маленькой.

Мардона была младше своего брата на год, и, считая такую разницу незначительной, никогда не обращалась к нему на вы. Тимур и Мардона были самими большими почитателями друг друга, что они тщательно скрывали, но при этом и самими большими критиками, и последнее они демонстрировали уже в раннем детстве. Ещё крошек, их часто можно было увидеть яростно спорящими, хоть это никогда не переходило в серьезный конфликт, но и не заканчивалось компромиссом. Доведя тему до полного истощения, они просто переставали о ней говорить, каждый оставаясь при своём мнении.

Наши отношения с младшими Аскаралиевыми наладились далеко не сразу. В первое время мы были настоящими врагами, перекидывавшимися детскими ругательствами и даже метавшими друг в друга камни. Родителей это не сильно заботило. Выслушивая наши жалобы, они лишь безучастно повторяли, что Тимур и Мардона Аскаралиевы – молочные брат и сестра Искандара, и нам следовало с ними подружиться.

Мой миролюбивый брат действительно вскоре решил поладить с Тимуром. Последний также по достоинству оценил своего недруга, и довольно быстро принял решение пойти навстречу. Мы же с Мардоной оставались упёртыми в своей вражде.

Сблизились мы лишь тогда, когда на нашу улицу переехали двоюродные брат и сестра Мардоны, Джамал и Сабина Умаровы. Сабина, будучи чуткой и внимательной, с первого же дня своего пребывания на нашей улице взяла на себя ответственность растопить лёд между двумя новыми соседками. Однако все её попытки были слишком наивными даже для нашего возраста. Но всё же Сабина сыграла важную роль в нашем с Мардоной сближении: немного полненькая и неуклюжая, она часто оказывалась в нелепых ситуациях, которые нас смешили, и именно смех нас в итоге сблизил.