Герой на подработке. Ищи ветра в поле

— Всё вожак, — сознался я. — Он, по-моему, хочет избавиться от Элдри.

— Да, ну. Хотел бы, так занялся этим раньше, — отмахнулся приятель. — Малая уже своя в доску. И лечит хорошо, и червя на крючок насаживает исправно. Как поедем вдоль какой реки, так снова леща выловим.

— Ты всё о рыбалке да о рыбалке, — искренне расстроился я, а Сорока (привычно для него) ровно, неторопливо, спокойно и обстоятельно, произнёс:

— А рыбалка она ладное дело. Тихо кругом. Успокаивает. Потом хорошо-хорошо на душе становится.

— Успокаивает?! Я позавчера с вами сходил зачем-то. Единственный и последний раз в моей жизни то было! Я потом весь день отойти не мог, так меня взбесило! То не клюёт. То клюёт, но срывается. И ждать вечно надо!

— Да тише ты. Чего сейчас-то разошёлся?

— Я тебе уже объяснил! Наш вожак хочет избавиться от Элдри.

На этот раз Сорока задумался. Поковырялся даже ногтем большого пальца в зубах для улучшения мыслительного процесса, и лишь потом заключил:

— Нет. Если тебе так видится, то рассчитывай, что он от тебя чего-то хочет. Потому что избавиться от Малой, это избавиться от тебя. Тут ты ему чётко пределы поставил. Вон. Даже, когда ножи метали, в позу встал. А избавиться от тебя Холща никак не желает. Иначе бы давно какого ещё мага в Стаю принял.

— Да много ли магов захочет к нему присоединиться? — скептически поджал губу я.

К такому-то психу? Ха!

… Но мысль, что в Стае мог появиться ещё один маг, мне крайне не понравилась.

— Вот-вот! Из-за твоего характера и не берёт никого, — рассмеялся Сорока. — Всё равно ж уберёшь конкурента.

Рассуждения приятеля немного уняли мою нервозность. Меня даже защипало лёгкое любопытство, чего своим спектаклем хотел добиться Данрад? Однако унявшиеся нервы усилили сонливость. Я не спал из-за дум всю прошлую ночь, и организм требовал своего. Поэтому в надежде выспаться я побрёл к скромному чердаку, где обустроился с Элдри. Стоит сказать, мы с ней всегда занимали какой дальний угол во время подобных городских пристанищ. А если такового не находилось, то и вовсе арендовали апартаменты поблизости. В конце концов, вместо развесёлых шутих мне нужны были уютная кровать и тишина для медитации. Данрад на подобный отрыв от общества не возражал. По-моему, без меня все только вздыхали свободнее.

Увы, кажется, нормально выспаться сегодня мне бы не дали. С чердака доносился весёлый разговор. Элдри была не одна, а с Марви и Данко. Постояв немного у простенькой лестницы с перекладинами, я разобрал, что они играют в «веришь-не-веришь». Игра шла бойко. И жизненный опыт дал понять, что если я сейчас поднимусь и начну выгонять мешающие моему сну элементы, то можно смело ждать какой подлянки от лучника! Он только-только начал со мной разговаривать в адекватных выражениях. Если сейчас влезть в его настойчивое налаживание отношений с нашей неповторимой убийцей, то мне хорошо так аукнется. Очень хорошо.

Вот тебе и дилемма на ровном месте. Трогать игроков не стоит. Спать хочется.

…Подумав, я открыл ближайшую дверь.

Эту комнатку заняла Марви, но раз она хозяйничает в моей, то почему бы и нет?

Дальнее пространство справа от входа занимала двуспальная кровать. От стены, с одной стороны, её отделяла тумбочка. С другой места было намного больше. Там находился проход к двустворчатому окну да прочая мебель. Не самая маленькая комнатка, но мне показалось, что внутри тесновато. Хотя, возможно, такое мнение у меня сложилось из-за раскиданных повсюду вещей. Всё, кроме аккуратно и педантично разложенных на столике приспособлений для убийства, валялось как попало, создавая впечатление недавнего неряшливого обыска. Я брезгливо поднял с кровати грязную мужскую одежду (в городах Марви благоразумно предпочитала одеваться как принято у женского пола). Высохшие куски земли, налипшие на штанины, тут же осыпались на покрывало. Я завернул брюки во всё ещё мокрый плащ, скомканный так, что он ни за что бы не просох, и положил в дальний угол комнаты, надеясь, что всё это добро до конца дня будет постирано. Рубаха туда не отправилась. От неё столь усердно несло потом, что я вынужденно аккуратно вывесил её за окно и поплотнее закрыл ставни. Затем мне пришлось тряхануть от песка освобождённое от одежды покрывало и, горько вздыхая, я наконец-то смог улечься вздремнуть. Чем, собственно, устроил целое приключение.

Наверное, у каждого хоть раз получалось заснуть так, что хоть война и пушки стреляют, а не добудиться. Вот и со мной так вышло.