Все началось с того, как еще в августе он был уличен в том, что не вышел на построение к поднятию военно-морского флага, а вместо этого в своей каюте вместе с комиссаром подлодки выпил бутылку вина. Комиссару Кацнельсону дали выговор по партийной линии с занесением в учетную карточку и списали в морскую пехоту, с Тураевым же ограничились предупреждением. На вакантное место в сентябре был назначен батальонный комиссар (в переводе на морские звания капитан третьего ранга – небывало высокое звание для комиссара подлодки) Николай Константинович Темнов. По возрасту он был ровесником Тураева, отличался самостоятельностью и крутым нравом. Обнаружив на недавно вступившей в строй подлодке массу мелких упущений по службе, он железной рукой взялся за наведение порядка. Спрашивал он прежде всего с комсостава, в первую очередь с отвечавшего за организацию службы на корабле помощника командира лейтенанта Александра Сергеева. Сам Сергеев только в 1940 году был призван в армию из офицеров торгового флота, окончил УОПП в 1941 году и получил распределение на одну из строящихся «щук». В процессе неторопливой службы на строящемся корабле из него, может быть, и получился бы неплохой командир, но перед переходом «эски» на Север его перевели на равнозначную вакантную должность на С-12. В чем он конкретно провинился, осталось неизвестным, но большинство бывших моряков торгового флота отличались своим легким отношением к службе и недисциплинированностью. А тут старпом должен был сам требовать и воспитывать подчиненных. Дело дошло до того, что комиссар арестовал старпома, а в качестве гауптвахты использовал… лодочный гальюн. Освобожденный из-под ареста Сергеев первым делом помчался в штаб бригады и доложил обо всех творившихся на субмарине «безобразиях». В результате появился приказ комбрига капитана второго ранга А. В. Трипольского № 044 от 2 ноября 1941 года. В нем говорилось следующее: