Герой туманной долины

Пальцы ног коснулись дерева, холод которого пронзил кожу так же, как пронзила мысль: возвращаясь в сознание, он видел их — размытые пятна-картинки одной мечты, разделенной на двоих, — Кайла и Лейлы — к которой успел привыкнуть за годы. Но не видел еще одной, принадлежавшей девушке, которую во сне учил рыбачить.

Желудок скрутило, осознание сконцентрировалось в нем острой болью: она прикасалась к нему, поддерживала за талию, помогая поднять с пола, и он видел ее лицо совсем рядом — не просто встревоженное, а искренне напуганное. Но мечту ее за калейдоскопом мелькающих видений не разглядел.

— Я не видел твою мечту, — проговорил Шеннон, часто дрожа и обнимая себя за плечи. — Ты прикоснулась ко мне, а я не увидел твою мечту, Делла Хармон.

И он вдруг заметил, что больше не зовет ее Гердой. И внезапно вспомнил сказанное перед падением в пустоту «Я отрекаюсь от задуманного». Он отрекся.

* * *

Камерон сидел за кухонным столом; развел бардак, раскидав вокруг смятые листы бумаги, сточенные карандаши с острым, кривым грифелем — точилками он не пользовался, только ножом — и ручки-перья, к которым Шеннон приучил его еще в детстве.

Камерон услышал его шаги на лестнице — ступеньки жалобно скрипели, — но не обернулся.

— Наконец-то проснулся, — пробормотал рыжий парень, склонившись над рисунком и выпуская изо рта облако приторно-сладкого дыма со вкусом дыни, поднимавшегося к потолку. — Как себя чувствуешь?

— Спасибо за музыку, — потирая затылок, которым ударился об изголовье кровати, отозвался Шеннон, бредя к чайнику. Жар сменился на бьющий дробью холод, от которого он попытался спрятаться в свитер.

— Думал, твое пробуждение будет более приятным, — улыбнулся Камерон через плечо и поморщился, столкнувшись с потерянным взглядом друга. — Хреново выглядишь.

Тот через силу улыбнулся — ему хотелось, но мышцы превратились в желе и слушаться не собирались.

— Ты как всегда очень мил, — хмыкнул Шеннон, тыльной стороной ладони осторожно трогая чайник и отдергивая руку — горячий.

— Что там произошло? — Камерон вернулся к наброску. Друг не хотел отвлекаться ни на минуту и продолжал дымить, погружая кухню в кумар. — Хорошо, что ты тощий. Еле тебя дотащил, — добавил он.

За окном было темно: вечер опустился, пока Шеннон спал, а телевизор крутил старый ситком.

— Лейла обняла меня, — тяжело выдохнул парень, садясь напротив друга, который отложил электронную сигарету и, кинув быстрое «не смотри», загородил альбом рукой. — А потом долго держала за плечи.

— Ты им так и не рассказал?

— Только ты знаешь, — покачал головой Шеннон, возвращая другу смартфон. — Почему не мой?

— Потому что они названивали тебе наперебой. Особенно та девчонка, — Камерон вскинул голову, — Делла вроде?

Шеннон стиснул зубы, по привычке напряг спину и свел лопатки так, словно кто-то мог наброситься на него сзади.

— Ага, — кинул он безрадостно, обжег губы чаем и тут же взбодрился. — Делла Хармон.

Камерон отложил карандаш в сторону и перевернул альбом, вальяжно откинувшись на спинку стула и возвращаясь к электронной сигарете. Шеннона окутал аромат дыни.

— Перестань выпускать дым мне в лицо, — совсем не зло проговорил он, состроив недовольную гримасу.

— Пахнет-то вкусно, — пожал плечами Камерон и попытался улыбнуться. — Мечту ее увидел, да? — Улыбка сменилась сочувственным прищуром.

— Не увидел.

Друг несколько раз быстро моргнул.

— Не понял? — переспросил он.

— Не увидел, Камерон. Не увидел.

Мурашки побежали по коже, парализовали колени и сжали тисками горло.

— Приехали, — протянул Камерон и резко подался вперед, хватая друга за плечо.

— Твою ж! — прошипел Шеннон сквозь зубы, хватаясь за голову. — Что творишь?!

Эту историю он видел сотни раз: картинная галерея, уверенная рука, оставляющая на репродукции автограф, и сдавленные крики под панорамным окном, в которое рыжеволосый парень упирается лбом; зажатый в руке телефон и шепот в трубку.

«Я не знаю, что мне теперь делать, Шеннон. Я потерялся. Я так больше не могу…»

И выстрел.

Шеннон вскочил со стула, ударившись коленом, подался вперед и хотел дать другу затрещину, но тот увернулся.

— Не делай так больше!

— Я думал, все закончилось! — начал оправдываться тот, примирительно вскидывая руки. — Извини, ладно? Ну извини, — жалобно протянул он, когда Шеннон снова сел и сполз по спинке стула, вытягивая ноющие ноги.

— Умоляю, не делай этого, — застонал он, но думая не о прикосновениях, а о большой ванне, в которой его лучший друг пустил себе пулю в лоб.

— Все-все, — тяжело выдыхая, отозвался Камерон. — Не буду больше, честно. Мне просто подумалось, — он помедлил, — раз ты ее мечту не увидел…

— Она попыталась меня подхватить, и я испугался. Испугался, потому что больше всего на свете ее мечту видеть не хочу, понимаешь? — Страдание и тоска исказили лицо Шеннона, тенями перепрыгнули под полуприкрытые от тяжести веки. — А потом все закрутилось, она позвала Кайла и Лайлу и…

— …три одновременных прикосновения тебя вырубили, — закончил друг.