Герои умирают

Стряхнув неприятное воспоминание, он надел бандаж со стальной раковиной для мошонки. Натянул кожаные штаны, попутно проверив, все ли метательные ножи в своих ножнах, вскользь испробовал на руке остроту лезвий. Шагнул в сапоги и нагнулся, убеждаясь, что ножички листовидной формы на месте. В тунике были припрятаны еще три ножа: два длинных боевых в подмышках и один метательный на спине, между лопатками. Зашнуровав тунику, он перетянул ее в поясе веревкой типа гарроты, армированной стальной нитью.

Покончив со сборами, он снова посмотрел в зеркало – оттуда на него глядел Кейн.

«Я силен. Я беспощаден. От меня нет спасения».

Тревога, от которой сводило живот, постепенно отступила; плечи расправились, боль и обида камнем скатились со спины. Он угрюмо ухмыльнулся леденящему ощущению свободы, которое охватило его сейчас. Хари Майклсон со своими проблемами, слабостями и недостатками, со всей его мелкой, узкой жизнью остается здесь, на Земле.

Вот теперь он позволил себе думать о Шанне. Если она жива, он ее спасет. Если погибла – отомстит за нее. В жизни все просто. И жить хорошо.

«Я непобедим. Я – Клинок Тишалла.

Я – Кейн».

4

В комнате техподдержки Артуро Кольберг облизнул губы и потер ладони. Заполнены все койки первоочередников и не только: заказы на спутниковый симуляционный показ уже сыплются из студий Нью-Йорка, Лондона, Сеула и Нью-Дели.

Кейн еще не успел добраться до Студии, а Приключение уже обрело свою независимую жизнь, оказавшись даже значительнее, чем Кольберг надеялся. Пока студийные техники перекликались приглушенными голосами, перечисляя пункты проверки, он мурлыкал себе под нос. Как же он назовет это Приключение? «Один против Империи»? Нет, слишком банально. «Семь дней в Анхане» – неплохо, но слишком неопределенно, ведь неизвестно, протянет ли столько Паллас Рил. «Из любви к Паллас Рил» – вот то, что надо: пусть старомодно, даже слегка слащаво, зато со вкусом.

Улыбка еще блуждала по его губам, когда бесцветный голос техника монотонно сообщил ему через микрофон, что спутниковая связь установлена. Кольберг рывком поднял себя на ноги и пошел в артистическую.

5

Тем временем в частной ложе для просмотров Бизнесмен Марк Вайло искоса поглядывал на Шермайю Доул – да-да, из тех самых Свободных Доулов с Кауаи, подумалось ему, и от этой мысли на душе сразу потеплело. Правда, разглядеть пока удавалось только торс: голову женщины уже скрыл индукционный шлем, а бедра – индивидуальный щит, одно из тех мелких удобств, которыми он снабдил свое личное просмотровое кресло. Бизнесмен находил соседку весьма привлекательной, хотя и полноватой, и был настроен во что бы то ни стало отведать ее после просмотра. Скольких бабенок он переимел здесь, в своей ложе, и не сосчитать, а всё Кейн – просмотр его Приключений всегда срабатывал безотказно, разжигал желание дай бог как. Так что пара-тройка кстати произнесенных ласковых слов, пара умелых касаний, и, глядишь, она еще станет его мостиком в высшую касту. Вайло улыбнулся, натягивая шлем.

6

Снаружи к ропоту толпы низкорожденных прибавилось басовитое гудение мотора, и в конце подъездной аллеи показался длинный черный лимузин. Ропот перешел в крик, обещающий вскоре достичь апогея, охранники отжимали людей от ворот, расчищая проезд. Наконец лимузин остановился, и по толпе прокатился вздох. Обычно авто с Актерами влетали сразу на посадочную площадку Студии, а сами Актеры избегали толпы и, выскользнув из машины, спешили укрыться в артистической.

Так поступали все, но не Кейн.

В толпе перед Студией не было человека, который не знал бы его историю – историю пацана из Миссионерского округа. Он был одним из них – то есть они так думали – и никогда не забывал, откуда он вышел, где его корни: об этом ему неустанно напоминали пресс-агенты Студии. Шофер черного лимузина торопливо выскочил наружу, но все равно опоздал, пассажирская дверца распахнулась раньше, чем он успел подойти к ней: Трудящиеся сами открывали себе двери. Кейн вышел, и толпа затаила дыхание.

Стоя у лимузина, спиной к воротам, он разглядывал своих притихших поклонников. Те, кому удалось пробиться ближе, обратили внимание, что лицо Актера угрюмо, – видно, его что-то тревожит, решили они. Некоторые подталкивали друг друга локтями, показывая на серебристые волоски в его бороде и волосах – вроде их стало больше.

Но его неподвижность скоро зачаровала и ближних, и дальних, так что даже Свободные, опаздывая на сеанс, казалось, притормаживали свои авто над толпой, прежде чем зайти на посадку. Кейн расправил плечи, сверкнул глазами и обнажил зубы в безрадостной улыбке.

Медленно он поднял сжатый кулак и приветствовал толпу жестом более древним, чем Колизей.

Толпа взревела.

7

Кейн шагнул в раззявленную пасть ворот, и они захлопнулись за ним, лязгнув железными челюстями.

«Чертов бал, – думал он, направляясь к главному входу. – Как же я ненавижу это дерьмо».

В подвале «Надземный мир – Норма», таком же, как у него дома, только намного больше, Кейну выдали шесть серебряных монет – его запас наличности в Надземном мире.