Герцог с татуировкой дракона

– Ты не знаешь, что причинишь себе боль, – прохрипел он, удерживая ее податливые пальчики.

Другой рукой она потянулась к его шее, притянув его голову к себе для обжигающего поцелуя. Одичавшая красавица смахнула с себя невинность, лишив его дара речи.

– Вероника рассказала мне, как доставить тебе наслаждение, которое не причинит мне боли.

Когда она опустилась на колени, он утратил способность двигаться.

Лорелея поняла, что в этом была сила. Вероника не потрудилась сказать.

Этот зверь в черном костюме. Этот первобытный свирепый самец был в ее власти. Это ее рука поглотит его. Ее губы возьмут его.

Он произносил ее имя, но изо рта не вырвалось ни звука. Его ноздри раздувались, но он остался недвижим, в его глазах кипела безудержная похоть и что-то еще, что разбивало ей сердце.

Выдох, вырвавшийся у него из горла, когда она освободила его от брюк, пронизывала боль.

Она почти забыла, каким пугающе огромным может казаться его член. И тот сделался великолепно твердым, едва она обвила ладонь вокруг его толстого основания. Рот у нее наполнился слюной, когда она согрела дыханием всю его длину.

– Лорелея, – застонал он. – Ты не…

Слова вырвались у него из горла резким криком, когда в пошлой пародии на поцелуй ее губы сомкнулись на его естестве.

Его плоть пришлась ей по вкусу. Соль, мускус и что-то еще настолько опьяняющее, что у нее слегка закружилась голова.

У него вырвался еще один отчаянный звук. Уже неприкрытая мольба.

Влажными губами она медленно скользнула по его гладкой, бархатной головке и, позволив мягкому гребешку пройти над языком, впустила ствол внутрь, пока тот не уперся в ее задний свод неба у самого горла.

Она почувствовала, как у него задрожали колени, и в ней взвилась волна победной женской похотливости. Она до предела опустила челюсть и, прикрыв зубы губами, потащила эти губы вперед, насколько могла, оставляя за собой влажные следы нечестивого возбуждения.

Несмотря на его отчаянное рычание и несвязные ругательства, она не спешила. Она продолжала ритмично исследовать его ствол пальцами и заглатывать его все глубже. Ее язык обнаружил под тонкой кожей захватывающие очертания вен и, лаская, набросился на них.

Его ладонь легла ей на голову. Сильные требовательные пальцы испортили ей прическу, погрузившись в волосы и сжавшись в кулак.

Что-то скользкое и сочное излилось из него, ослабляя скольжение ее губ.

Лорелея жадно наслаждалась его прерывистым дыханием. Посмотрев ему в глаза, она увидела черный ад. Он оскалил зубы, как волк, и его хватка в ее волосах стала скорее властной, чем взыскующей.

Он хотел потешиться силой? Эта мысль встревожила и испугала ее.

Она обхватила его бедра, начавшие легкие инстинктивные толчки, поспевая за ее ритмом. Она изменила темп, отстранившись настолько, что член с непристойным звуком выскочил у нее изо рта.

– Тебе следует вести себя прилично, – повторила она слова, сказанные в их брачную ночь, игриво облизнув его плоть.

Отрывая пальцы от ее волос, Эш разразился проклятиями, и не только на английском.

Довольная, Лорелея вновь приняла его, настолько глубоко, насколько могла, по кругу лаская языком набухшую головку и возобновляя движения рукой в прежнем ритме.

Он что-то говорил. Похотливое. Требовательное и унижающее. И это не значило ничего. Ее не заботило. Она наслаждалась им, интимностью, греховностью этого действия.

Это было то, что она могла дать мужчине, у которого было отнято все.

Он стал невообразимо больше у нее во рту. Горячее. Вена внизу его члена начала пульсировать.

– Хватит! – выдохнул Эш. Непроизвольные содрогания и рывки его бедер становились все безумнее. Отчаяннее. – Если ты не остановишься… я…

Она знала, что произойдет. Он изольет ту же субстанцию, которой заполнил ее лоно прошлой ночью.

Она была готова. Она хотела этого. Хотела его.

– Нет! – Схватив ее за волосы, Эш на сей раз слегка отвел ее шею назад, вновь высвободив член у нее изо рта.

– Стой, – задыхаясь, произнесла Лорелея. – Все хорошо. Это…

– Я скажу тебе, что это, – мрачно произнес он, поднимая ее с колен и таща ее к кровати. – Теперь моя очередь.

Сила его необузданной страсти обрушилась на нее ни с чем не сравнимой мощью морской бури, бросив ее на кровать и задрав ее юбки.

Он зарычал, увидев, что на ней нет нижнего белья. Лорелея без угрызений совести позаимствовала платье у графини Нортуок, но ее белье надеть не могла.

Он грубо раздвинул ей ноги, и она приготовилась к наслаждению, которое наверняка доставят его пальцы.

– Ты так чертовски красива. – Его голос сделался ниже, грубее. – Мне нужно попробовать тебя.

– Что?

Он не имел в виду?..

Без предупреждения сильный влажный язык вторгся в ее лоно, сорвав все протесты вместе с дыханием. Наслаждение, вызванное порочным поступком, потрясло Лорелею с такой невероятной силой, что у нее инстинктивно поджались колени.

Сильные руки Эша обняли ее бедра, его рот впился в ее сердцевину, губы исследовали податливые гребни плоти и пульсирующую вершинку над ними.