Герцог в моей постели

– Хорошо, ваша светлость!

– В таком случае садитесь сначала вы, мисс Луиза, а вы, мисс Лилиан, рядом с сестрой.

Когда обе уселись, его светлость подхватил Бонни и протянул ее Лилиан. Затем он проделал то же самое с Сибил, передав ее Луизе.

Но не успел герцог занести ногу, чтобы самому сесть в экипаж, откуда ни возьмись появился Сайнт, отчаянно лающий и вертящий хвостом.

– А ты оставайся! – шикнул на него герцог. – Тебя еще не хватало…

– Почему он не может поехать с нами? – надула губки Бонни. – Я буду его держать.

– Ты не сможешь его держать, потому что тебя саму держит Лилиан, – возразила Сибил. – Сайнта подержу я. Я старше тебя, а значит, сильнее.

– Ты всегда говоришь, что ты старше! – обиделась Бонни.

– Разве это не так? – с тоном явного превосходства заявила та.

– Ну хватит, девочки! – не выдержала Луиза. – Сайнт никуда не поедет, и точка. А если вам это не нравится, можете оставаться дома!

Малышки тут же замолчали.

– Ваша светлость, – обратилась Луиза к герцогу, – видите, на крыльце стоит миссис Вулидж? Будьте добры, передайте Сайнта ей!

Не церемонясь, герцог подхватил собаку, словно неодушевленную вещь, и передал в руки горничной. Вернувшись к экипажу, он сел рядом с Луизой, для чего той пришлось немного потесниться. Нога герцога плотно прижималась к ее ноге, и Луиза сразу же почувствовала тепло его тела, отчего ей, разумеется, тут же снова вспомнилось…

Почему-то тяжело вздохнув, его светлость произнес:

– Ну как, все наконец уселись?

– Да! – радостно прокричала Сибил над самым ухом его светлости, так что тот невольно поморщился.

Луизе почему-то вдруг подумалось, что эта поездка вряд ли кончится добром.

Глава 19

Пыл и огонь волненья окропи
Спокойствием холодным.

У. Шекспир. Гамлет, акт III, сцена 4

Несмотря на то что девочки обещали сидеть тихо, все время поездки они, не закрывая рта, обсуждали едва ли не все, что попадалось им на глаза: другие экипажи, лошадей, мула, везущего тележку, вывески магазинов…

«Можно подумать, что они вообще ни разу в жизни не выезжали из дома! – усмехнулся про себя Брэй. – Или им просто ни разу не приходилось ездить в открытом экипаже?»

Малышки, казалось, смотрели едва ли не на все, что видели, как на величайшее чудо. Раньше Брэю никогда ни у кого не приходилось видеть такой восторженной реакции абсолютно на все вокруг. Более того, когда на глаза Бонни или Сибил попадалось нечто, по их мнению, замечательное, им обязательно хотелось, чтобы это видели все.

День выдался вполне приятным: мягко светило солнышко, дул легкий, освежающий ветерок. Вполне подходящий денек, чтобы проехаться в открытом экипаже с молодой симпатичной особой, и даже эти шумные юные создания тому не помеха…

Маленькая Сибил, сидевшая на коленях у Луизы, постоянно вертелась словно уж на сковородке. Мало того, она все время норовила вскакивать, и Луизе приходилось придерживать ее. На ногу Брэю она уже успела наступить раз десять. К тому же руки малышки ежеминутно совершали едва ли не миллион совершенно ненужных движений. Пару раз, оборачиваясь к сестрам, Сибил невольно толкала Брэя в бок, а один раз, указывая на проезжавшую мимо телегу, наполненную бутылками с молоком, умудрилась сбить с его головы шляпу. И еще пару раз она даже положила руку ему на колено, что было бы неприличным, будь она немного постарше, но, разумеется, вполне простительно для ребенка.

Лилиан тоже с трудом справлялась с сидевшей у нее на коленях Бонни, вертевшейся ничуть не меньше сестры.

«Почему дети не могут ни секунды усидеть на месте?» – недоумевал про себя Брэй.

Впрочем, все эти неудобства вполне компенсировались тем, что он сейчас сидел рядом с Луизой, ощущал тепло ее тела, ее дыхание…

В Гайд-парке оказалось многолюдно. Даже на подъезде к парку оказалось столько экипажей, что их экипаж на какое-то время вынужден был остановиться.

– Это карета принцессы? – поинтересовалась Бонни, указывая пальцем на стоявшую перед ними изысканную черную лакированную карету с золотыми украшениями.

– Думаю, вряд ли, – разочаровал ее Брэй.

– Можно я немножко подержусь за вожжи? – попросила Сибил и, не дожидаясь ответа, выхватила их из рук Брэя.

– Нет, мисс Сибил. Лошади норовистые. И вообще, управлять каретой – дело не для юной леди. Здесь нужна сила. Так что позвольте уж мне.

– Я сильная! – запротестовала девочка. – Луиза говорила, что я сильная.

Брэй отметил про себя, что Сибил всегда норовит потрогать все новое и неизвестное для нее.

– Не сомневаюсь, мисс Сибил, что вы сильная, – произнес он. – И все же управлять лошадьми позвольте мне.

– Я хочу есть! – заявила вдруг Бонни. – И пить.

– Перестань капризничать, Бонни! – строго сказала Луиза. – Ты сама напросилась в эту поездку, так что сиди теперь тихо! Сама знаешь, что у нас не было времени захватить с собой еду!

– Для чего эти ремни? – поинтересовалась Сибил, указывая на конскую сбрую.

Брэй уже готов был взвыть от всех этих бесконечных «почему» и «для чего».

– Чтобы привязывать лошадь к экипажу, – стараясь, чтобы голос звучал спокойно, объяснил он.