Герцогиня поневоле, или Проклятие Зверя

— Я просто… ищу что-то такое, что может натолкнуть на мысль. В бумагах отца нашел упоминание договора и тайного места, решил посмотреть, где еще он мог его спрятать.

— Вижу, ты сейчас о чем-то догадываешься, — вгляделась она в его лицо.

— Это довольно странно. Но похоже, в моих покоях тоже были тайники.

— Он мог спрятать договор там, зная, что ты однажды будешь искать. Раз сам не нашел способ его расторгнуть! Но ведь он не знал, что погибнет и не успел тебя предупредить…

— Он предчувствовал, — вмешалась вдруг леди Ансиель, с сочувствием посмотрев на Рейнарда. — Ваша мать, герцогиня Аледия Тэмхас приходила ко мне незадолго до гибели. Ее изматывал Зов, она часто пробовала молиться, а в тот день была вдруг спокойна. Будто знала, что скоро всё закончится. Сказала, что Говард тоже это знает. И молилась в тот день только за вас.

Глава 38. Когда легенды приходят на помощь

Не знаю, что со мной, но от простых слов служительницы Матери вдруг слезы на глаза навернулись. Это проклятие… Оно убило их, хоть они и умудрились сохранить жизнь сыну. Что с нами будет, если не найдем договор? Тоже утащит в бездну?

Рейнард заметил мои эмоции и вдруг коснулся колена, будто хотел поддержать. Это было так неожиданно, что я слабо улыбнулась. В его лихих разбойничьих глазах вдруг показалось что-то настоящее.

— Те детские покои, они еще сохранились? — спросила я тихо.

— Надеюсь. Пойдем.

В замке заметно опустело после свадьбы, хоть не прошло и дня. Похоже, многие гости разъехались после того, как торжественно проводили нас в спальню. Или отсыпались после бурного празднества.

Рейнард позвал своего любимого слугу — того самого Гэри, застенчивого, но приятного мужчину неопределенного возраста. По лицу ему казалось лет двадцать, хотя так скорее всего старше. Теперь Гэри торопливо шагал впереди нас и громыхал на ходу новой связкой ключей.

— Сюда, господин, — услужливо указал Гэри, склонившись.

— Я помню, — глухо ответил Рей.

Покои находились не так далеко от комнаты герцога, всего через пару поворотов и на один этаж выше.

— Интересно, что здесь было всё это время?

Мой вопрос услышал Гэри и чуть запнувшись — под стать хозяину — отозвался:

— Ничего, ваша светлость. Мы поддерживаем порядок, но комната была заброшенной, с тех пор как…

Он замолчал, поняв, что должен сказать о том, как мой покойный муж убил родителей моего текущего мужа. Действительно, неловко.

Мы все замолчали, не развивая эту тему, и наконец слуга отпер дверь. Внутри было светло: окна выходили на южную сторону, и лучи солнца падали до самых дверей.

На стене висел портрет, на этот раз, похоже, матери: невероятно красивая женщина смотрела на нас, обнимая лукавого озорного мальчишку, в котором я с трудом узнала Рейнарда. Нет, безусловно, черты лица были его, просто… просто никогда я не видела у него такого открытого взгляда, такой искренности и тепла.

— Я и забыл, как здесь всё было. — Рейнард медленно прошел по небольшой комнате, перебрал лежащие на низком столе книги. — Гэри, осмотри шкафы на всякий случай.

— Искать что-то конкретное, ваша светлость? — послушно откликнулся слуга.

— Что-то, что мог оставить мне мой отец.

Я тоже прошла по покоям, осматриваясь. Если отец Рейнарда предчувствовал свою гибель, почему не оставил какую-нибудь записку? Не ждал, что это произойдет так скоро? Черт, мне тоже стоило составить завещание перед тем, как напиваться коньяком.

Думать о том, как и что сейчас в моем настоящем мире, почему-то не хотелось. Так было давно и неправда. Даже лицо Тимура, которое так долго мне снилось, уже не вспомнить. Ладно, разберутся без меня, что делать с оставшимся имуществом, квартирой, машиной…

Если подумать, не так и многого мне удалось добиться. Материального успеха — может, но что с того? Ничего не создала. Ничего не оставила после себя. Интересно, переживал Тимур хоть малость после того, как узнал, что я исчезла. Или погибла.

— У тебя была очень красивая мама, — сказала я вслух, осмотревшись еще раз. — Не хочешь забрать этот портрет к себе?

— Да… Думаю, давно стоит убрать со стен замка твоего муженька. Уж прости, — бросил он на меня заговорщический хитрый взгляд и так улыбнулся, что в груди что-то ёкнуло. — Гэри, сними портрет, будь добр. Восстановим доброе имя моих родных.

Слуга торопливо бросил свое бесполезное занятие и подошел к портрету, висевшему довольно низко — должно быть, чтобы маленькому Рею было удобнее видеть себя и мать перед сном.

— Тут будто написано что-то, ваша светлость, — сощурился Гэри, держась за раму.

Он держался так настороженно, весь поморщился и будто даже руки задрожали. Да что с ним не так? Неужели настолько стесняется или волнуется?

Мы оба шагнули ближе, чтобы разглядеть на полотне обрывок имени Raynard, словно торопливо чиркнутое, как углем из камина. На темном фоне одежды матери это не бросалось в глаза, но если присмотреться.

— Это ведь не ты баловался, рисуя на портрете? — уточнила я у мужа.