Герцогиня в изгнании

Потому неудивительно, что какофония резко развернувшейся стройки совсем скоро вывела Кассиана из небытия. Его грудная клетка поднялась выше, чем прежде, после чего последовал громкий выдох, веки дрогнули и с трудом разлепились, открывая мутные глаза. Зрачок в тёмной радужке постепенно сужался, позволяя появиться изумрудным прожилкам. Боль, совсем недавно терзающая тело, становилась слабее, но, несмотря на это, Кассиан некоторое время смирно лежал, пытаясь прийти в себя, и вспомнить, отчего он в таком паршивом состоянии.

Воспоминания начали приходить издалека. Сначала Кассиан вспомнил, как он стоял, так привычно тогда и непривычно сейчас, на четырёх конечностях и убеждал цвергов, что хозяйка поместья не обрадуется пыточным, ритуальному залу для жертвоприношений и очень изощрённым темницам, больше похожим на лабиринт с кучей ловушек несовместимых с жизнью. На последнем полурослики очень настаивали, утверждая, что так можно будет хорошо сэкономить на пайке для заключенных. Черноту юмора цвергов Кассиан оценил, и едва сдерживая раздражённый рык, покачал головой. Всё отменяем и точка!

После этого цверги ещё что-то пытались ему втолковать, но страж, желавший более приятных эмоций, посмотрел вслед Медее скрывающейся в доме и… вдруг ощутил, как его полоснуло дурным предчувствием. Леденяще и одновременно обжигающее чувство страха затопило каждый дюйм трёхаршинного монстра. Страж до этого момента даже не предполагал, что может ощутить нечто подобное — услышав вчера крик Медеи, он счёл свои ощущения настоящим ужасом, но сейчас было в разы хуже.

Да, это чувство он теперь долго не забудет, если забудет вообще. В нём начала нарастать уверенность, что больше Медею он не увидит… Он её потеряет. Снова…

Стоило этой вере укорениться, как в Кассиане, будто что-то взорвалось, а тело скрутило спазмом. Но разве так бывает с существами из ожившей тьмы? — билась мысль в голове стража, пока он корчился на траве покрытой инеем. Казалось, что он горел, и его одновременно окунали в ледяную воду, чтобы потом снова подставить под палящие солнечные лучи. Больше всего доставалось рукам…

Рукам? — пришло к Кассиану осознание. — Но у меня нет рук…

Недоумевая на эту тему, Кассиан притянул лапу ближе к глазам и… увидел на её месте человеческую руку. Стандартную такую, мужскую ладонь, на которой злобно вились руны.

— Давненько мы не видели тёмных анимагов, — раздался сверху голос главного мастера цвергов и Кассиан, чувствуя как вместе с необычной лёгкостью в теле приходит стремительное облегчение, посмотрел на столпившихся вокруг него полуросликов. — Твоя госпожа поражает нас всё больше!

Тёмный анимаг? — вяло подумал Кассиан, садясь и переводя взгляд на две вполне стандартные человеческие ноги. Штанины из тёмного шёлка поднялись выше, показывая такие же оковы из рун на лодыжках. — Нет, не совсем так. Иначе как бы я мог потерять память и забыть о том, что я маг и так долго считать себя стражем? А эти символы… Проклятье? Но почему такое странное?

Мыслей было слишком много, но пришлось оставить размышления до лучшего времени, как и болтовню с цвергами. Сейчас Кассиану надо было предупредить Медею — его колдовская интуиция кричала о том, что ей грозит опасность, и она точно связана с вылазкой в гнездо арахны.

Желая оказаться как можно быстрее рядом с той, кто по неясным пока причинам волновал его слишком сильно, Кассиан пропустил тот момент, когда его поглотила тьма, чтобы выбросить прямиком в покоя Медеи, аккурат позади неё. А дальше Кассиан не придумал ничего лучше, чем прямо сказать ей об опасности, но сглупил — являться перед ней с плохими новостями в таком виде он почему-то не хотел и потому выбрал не самый доверительный способ, прижав её к двери и просто сказав не покидать поместья. Ведь он сам до конца не понимал причин своей уверенности в грядущей беде.

К тому же едва Кассиан перенёсся в спальню Медеи, то почти сразу ощутил, как прежняя оболочка вновь пытается захватить его тело. Но самое странное оказалось впереди.

Оказавшись непозволительно близко к Медее страж, осознавший себя человеком, впервые увидел перед собой не тёмного мага и подающего большие надежды некроманта, а… безумно одинокую девушку, которая нуждалась в защите. Да, он знал, какой сильной она может быть, но это ничего не меняло. В нём всё больше росла потребность оберегать Медею.

На какой-то миг между ними повисло молчание, а всё из-за очередной неожиданности, выбивающей поддельного стража из колеи. Кассиан очень часто ловил запах Медеи во дворе поместья и в его бесчисленных коридорах — он всегда был наполнен ароматом трав, каких-то пряностей, которые невозможно было опознать, что мало вязалось с её сутью, но сейчас этот аромат показался ему особенно… будоражащим. При том настолько, что Кассиан на какое-то время вообще забылся о первопричине своего визита.