Герцогиня в изгнании

А ведь ещё час назад это место больше походило на оживлённый лагерь. Часовые ходили вдоль частокола, пристально вглядываясь во мрак, изредка подавали голос натасканные псы, а за остроконечным тыном кипела жизнь. Всё было как обычно — ничего не предвещало беды, как раз замеченную зорким глазом одного из воинов. Он первым уловил неладное, да что там, неладное, ему открылось по-настоящему пугающее зрелище — вдоль лесной кромки, обступившей лагерь со всех сторон, всего в нескольких аршинах от ограды, из тьмы показались звери.

Вроде бы, что здесь необычного? Вот только поведение обитателей леса таило в себе странности. Они стояли как вкопанные, пока их облизывал туман, смотрели в одну точку и всем своим видом походили на статуи. Среди них можно было заметить как хищников, так и травоядных с грызунами, что и вызвало оторопь у часового. Однако стоило ему присмотреться, увидеть ярко-горящие потусторонним светом глаза неподвижной волны из животных, он бросился бить тревогу.

Вот только это мало помогло.

Словно по команде разношерстная свора ринулась на лагерь и её не остановили ни высокий частокол, ни копья первых подоспевших наёмников, ни клинки обитателей стоянки — не издав не единого звука, зверьё прошло все преграды как нож масло, при этом сметая всё живое на своём пути. Паника захватила людей.

Маленькая надежда на спасение у наёмников была, если бы те сразу схватились за факелы, а не за оружие. Вот только они слишком поздно поняли, что имеют дело не с живыми волками, лисами и зайцами, а с воскрешённой нежитью — то, что умерло раз, снова убить куда сложнее. Сталь даже не замедляла восставших тварей, зато их зубы и когти всегда находили цель.

Среди хаоса из людей и нежити никто не обратил внимания на то, как в разрушенные ворота спокойно вошла тонкая фигура. Девушка в изумрудном плаще неспешно шла за спинами оживлённого потока из животных, пока не остановилась рядом с загнанным в угол мужчиной.

Морщинистый лоб воина покрывала испарина, а седые пряди липли к вискам. Его кожаный доспех, что совсем не вязался с видом простого разбойника, был измазан бурыми пятнами, которые не скрывали отличительной нашивки, а его меч дрожал в прокушенной руке. Йосаф Редир уже прощался с жизнью, когда заметил, что ожившие трупы лесных тварей застыли и не спешат больше его атаковать. Секундное замешательство и тёмный взгляд Йосафа натыкается на замершую неподалеку девушку. Он пораженно замирает, не веря своим глазам.

Волосы девушки укрывал капюшон, а вот лицо оставалось полностью открытым — она точно не собиралась от кого-то прятаться. Бледная кожа сияла изнутри, отражая скудные блики света, глаза горели слишком яркой зеленью, а на идеальном лице застыла отрешенность: ни тени сомнений, ни капли сочувствия. Именно такой предстала перед командиром этой группы наёмников Медея в теле Этерии.

«Дьяволица!» — вспыхнуло в сознании Йосафа, когда он поверил в реальность девушки, больше похожую на саму Смерть. Ведь по слухам только дьяволицы могли быть так прекрасны и в тоже время опасны, а в том, что незнакомка опасна, воин не сомневался: его интуиция забила в колокол, едва их взгляды пересеклись. Ещё больше в этой мысли Йосаф укрепился, когда дьяволица в плаще направилась к нему, а не убиваемые твари послушно расступились перед ней. Эти существа точно подчинялись девушке!

С каждым шагом дьяволицы в бывалом воине поднималась надежда — вдруг, если он убьёт зеленоглазую гадину, порождения ночи тоже издохнут? При том все и разом! Ему всего-то и нужно удачно махнуть мечом, чтобы голова дьяволицы слетела с плеч. Но стоило этой мысли вспыхнуть, как она поспешила угаснуть.

Рядом с пугающей незнакомкой в мгновение ока появился частично обглоданный медведь, из чьей пасти вырывался ядовито-зелёный пар. В пустом взгляде просто огромного медведя ясно читалось: стоит воину хотя бы подышать на его госпожу, он перекусит его пополам. А ещё только сейчас Йосаф обратил внимание, что в лагере разлилась устрашающая тишина. Будто кроме него и дьяволицы перед ним больше никого не было.

Подойдя ближе, Медея замерла на расстоянии вытянутой руки от последнего стоящего на ногах наёмника и холодно произнесла:

— У меня есть вопрос и лучше тебе дать на него ответ. — Хоть сейчас молодой некромантке приходилось бороться с тошнотой и тем, что зовется человечностью, она старалась быть твёрдой. — Говори — это ваша шайка во время первых холодов наведывалась в соседнее королевство?

Заданный вопрос заставил глаза наёмника забегать и, сжав крепче рукоять меча, пробормотать:

— Я не понимаю…

— Хорошо, пойдём долгим путём, — вздохнула Медея, чувствуя на своих плечах тяжесть воскрешения без малого трёх сотен голов нежити из различных обитателей леса. Их могло бы быть и больше, но некромантка решила поберечь мир вокруг себя. В её маленькой армии были только умирающие или уже умершие особи.

Вонзив пробирающий до костей взгляд в наёмника, Медея заговорила: