Герцогиня в изгнании

Страж Хильдема совсем недавно смог впервые не просто изменить кардинально свой внешний вид, но и размер. Чем теперь пользовался от души. Хоть этому созданию тьмы полагалось большую часть времени проводить в своей берлоге под землей, именно этот страж любил свежий воздух. И когда у него получилось уменьшиться до разумных размеров, он первым делом нашёл удобную ветку, откуда хорошо просматривалась южная часть двора, и начал частенько отдыхать здесь.

Кассиану не терпелось поделиться с необычной хозяйкой поместья своими новыми возможностями, но Медея выглядела последнее время такой измотанной, что он решил повременить с новостью. В любом случае он знал — эта тёмная не увидит в его прогрессе опасности и просто за него порадуется. Не то, что прошлый хозяин…

Хоть имя, да и лицо тёмного мага растворились в памяти, сохраняя место для более важных вещей, Кассиан хорошо помнил реакцию. Прошлому хозяину совершенно не понравилась уникальность стража Хильдема. Да что там, он каждый раз после очередных успехов стража ругался и швырялся в Кассиана всеми доступными заклинаниями, а после проявления способности изменять размер тёмный вообще зачем-то усыпил стража.

Проспал Кассиан, кстати, по людским меркам довольно долго. А после пробуждения последовала вереница из светлых магов и просто людей завладевших именно территорией стража, отчего весь прогресс сошёл на нет, и Кассиан снова стал почти безмолвной тенью, забыв своё имя. Так бы и продолжалось, если бы не появилась странная некромантка.

Её сила плотным покрывалом укрыла всё вокруг, что позволило очень быстро вернуть утраченное, а также практически вспомнить себя.

— Медея…, — тихо произнёс имя своей спасительницы Кассиан, чувствуя свет, исходящий от него.

Но разве такое возможно? Тёмная, повелительница мёртвых априори не может нести в себе свет, но Медея умудрялась гармонично сочетать в себе две противоположности. Уж ему-то, стражу, умеющему заглядывать в душу, это было очевидно.

Его маленькая хозяйка так боится потерять себя за своей магией, что не видит очевидного — некромантия часть неё и таковой она останется. Сама Тёмная Госпожа защитила это дитя, дав ей несгибаемую волю и подарив своё благословение. Стражу Хильдема было жаль, что Медея терзает себя, не осознавая этого. Точнее она просто боится поверить в себя, а это очень важно, отчего становится уязвимой. Нет, не перед своей силой или созданной нежитью, а перед тварями пострашнее — людьми, которые испугавшись её силы, точно захотят отнять жизнь Медеи.

Теневые когти с силой прошлись по коре, и та жалостливо заскрипела, поддаваясь силе чудовища — от одной мысли, что кто-то захочет навредить ЕГО некромантке, Кассиан ощутил неподдельную ярость. Он точно сделает всё, чтобы никто не посмел и пальцем коснуться этой необычной девушки с колдовскими глазами.

Но перед этим… может окатить её холодной водой в следующий раз? — раздражённо подумал страж Хильдема, вспоминая последние события. — А то что-то “хозяйка” стыд потеряла! Если так пойдёт она ещё и перед своей нежитью оголяться начнёт, а это недопустимо! Бесстыжая девчонка! И ведь даже толики стыда не было в ней!

Всё внутри Кассиана отчего-то заклокотало. Его хвост нервно заметался за спиной, оставляя на уже порядком истерзанном стволе новые отметины. Когти снова принялись терзать ветку под кошачьим телом, пока из усатой пасти валил пар. Отвлечь стража от негодования смог только зов от ограды — кто-то настойчиво требовал встречи.

Ловко спрыгнув наземь гибкая кошка пошагала в сторону зова, меняя на ходу мягкие лапки на жилистые лапы, приветливую морду на грозный оскал пса из самой бездны, заодно прибавляя в росте и отращивая парные хвосты увенчанные лезвиями.

Оказавшись почти у ограды Кассиан сразу понял, кто пожаловал, но всё же решил встретить этого гостя с размахом. К воинственному виду добавился десяток шипов по всему телу и вторая пара ярко горящих глаз — этот болтливый старикашка точно растреплет местной нечисти, как его встретили, и тем самым избавит Медею от лишних хлопот.

Страж едва смог скрыть удовольствие от новых возможностей трансформации, но пришлось соответствовать грозному облику. Клыки наружу, треугольные уши прижаты к лобастой голове, а взгляд не предвещает ничего хорошего.

В один прыжок оказавшись на стене, Кассиан по-кошачьи свесил голову вниз и угрожающе прорычал:

— Чего тебе, лесной бес? Меня не предупреждали о новом материале для хозяйки. — Только в разговоре с другими страж Хильдема называл Медею так без издевки или насмешки. Ещё не хватало, чтобы тёмную перестали уважать всякие низшие создания.

— Не гневайся, верных хранитель покоя Повелительницы Смерти, — с привычным пафосом изрёк сухой человечек обросший веточками, мхом и островками грибов. Леший, потирая древесную кожу на сухих руках извиняюще протянул: — Дело есть к твоей госпоже. Очень срочное!

— Что же может быть такого срочного, что ты нарушил приказ? — не меняя тона, протянул Кассиан. — Разве ты не в курсе, что к поместью теперь следует приближаться только после разрешения?