Гештальт-терапия. Отношение и Практика атеоретического эмпиризма

В приведенных примерах неудача пациента следовать правилу воспринимается как ключ, а правило опосредованно выступает в функции проявителя этого ключа. Частично успех терапевта в любом подходе зависит от его способности подобрать ключи к существенным вопросам, выражения таких аспектов в его личности, которые предполагают конфронтацию. Суппрессивные правила Гештальт-терапии представляют собой ценные средства по выявлению таких моментов в переживаниях пациента, которые необходимо высветить. В основном это моменты, когда, несмотря на установленную терапевтом структуру, пациент предпочитает не выражать свои текущие переживания, но повествовать о себе или других.

Правило недопущения повествовательности, влекущее за собой правила недопущения объяснений или поиска объяснений, правило нефилософствования или недопущения поиска истины иначе чем свидетельством, правило недопущения диагностики личности или сбора информации с целью ее интерпретации (прибавим сюда дискуссию о погоде, об утренних новостях и т.д.), не только применимо к индивидуальному пациенту, но тоже особенно эффективно в ситуациях групповых взаимоотношений. При индивидуальной терапии объяснения представляются случайными потерями времени. В групповых же ситуациях одно объяснение влечет за собой другое, третье, то есть при таком процессе ничего существенного не происходит. Простое правило суппрессии или подавления вербализации мнений, идей, мнений о чувствах других членов группы и т.д., с другой стороны, является само по себе гарантией, что нечто существенное произойдет, поскольку поделиться переживанием - значит запустить переживания, а в атмосфере неизбегания выражение «манорных» чувств увлекает, подобно искрам, вырастающим в пламя огня, в драматические перипетии.

Правило неинтеллектуализации применимо не только по отношению к вербализации. И в индивидуальной, и в групповой терапии им можно пользоваться в отношении всего, о чем мы думаем. Это, в свою очередь, не значит, что лишенное мыслей состояние рассудка идеально подходит для любого момента жизни. Это значит, что большую часть времени мы предпочитаем просчитывать, а не осознавать себя, при этом даже не сознаем, что делаем какой-то выбор. Прием выключения нашего «компьютера» может способствовать контакту с текущими переживаниями, который может вовлечь желания просчета будущего, а может и не вовлечь. И в самом деле, многое в нашем мышлении похоже на репетицию, обусловливает необходимость управлять будущим. В поисках такой «обеспеченности» мы можем избегать потерь и болезненности, но, превратившись в «компьютер», мы вообще перестаем полнокровно жить.

II. Долженствование

Говорить себе или другим о том, что должно быть, подобно повествовательности является еще одним уходом от переживаний того, что есть. Чтобы проиллюстрировать это, Фритц Перлс приводит такой анекдот: «Мойша и Абрам играют в карты. Мойша: "Абрам, ты жульничаешь!" Абрам: "Да, я знаю"».

Фритц - он повествователь, рассказчик. Мойша - долженствователь. Абрам признает то, что есть.

Оценка является шагом из переживания, поскольку в оценке мы пытаемся приложить модель, заимствованную в прошлом переживании, к настоящему или экстраполировать ее в будущее. Если, согласно нашим рассуждениям, Отношение и Практика Г'ешталът -терапии степень приложимости достаточна, мы «принимаем». Но это принятие не является раскрытием внутреннего значения. Это не стремление к уникальности переживания, удовольствие от раскрытия. Да это и не раскрытие, а лишь отметка о пробе, основанная на соответствии установленным ранее стандартам. Но так безопасней. Статус кво может держаться сколько угодно. Когда же степень соответствия стандартов и реальности недостаточна, мы обращаемся к тому, чего недостает, а не к тому, что есть. Большинство из того, что мы называем «переживаниями», является неприятными чувствами, вызванными крушением наших ожиданий, а не осознанностью того, что происходит.Это переживание не чего-то, а «ощущение» несущественного.

Можно на время отказаться от рассуждений по поводу реальности, как мы поступили со своим «компьютером». Сделать это - означает, например, покончить с игрой в «самоистязание» или в «самосовершенствование». Если мы это сможем, то обнаружим целый ряд истинных чувств, о которых и не подозревали, поскольку они были скрыты нашим простоватым механизмом принятия - отвержения.

Тот, кому известно трансовое состояние психоделического переживания, знает, что значит жизнь без «принуждения». Когда засыпает чудовище долженствования, все становится таким, какое оно есть. Игра в «сравнения» прекращается. Все оборачивается к нам своим истинным лицом добра во всем своем совершенстве.