Гезат

Догнали римскую армию мы на подходе к каструму на побережье.

Увидев колесницы, легат Децим Юний Брут спросил:

— Где вы их взяли?

— На нас выскочил передовой дозор бриттов, — ответил я, не вдаваясь в подробности.

Стараюсь не врать, когда нет крайней необходимости, иначе выработается небрежность, которую будут замечать.

— Что собираешься с ними делать? — задал он второй вопрос.

— Одну отдам командующему армией, он просил достать, а остальные продам, — поделился я планами.

— Я куплю вторую! — категорично заявил легат.

— А я третью! — вмешался в разговор ехавший рядом с ним Квинт Туллий Цицерон, находившийся в армии, скорее всего, по протекции своего старшего брата Марка Туллия Цицерона, которого я изучал в институте.

Сперва прославленный оратор враждовал с Гаем Юлием Цезарем, но в последнее время они, как я слышал, подписали мирный договор. Видимо, трудоустройство бедного родственника — один из пунктов этого договора. Младший брат был пятидесяти лет от роду, толст, лыс, ленив и, как утверждали злые языки, труслив и не так умен, как старший, причем очень не так. Он пишет стихи и трагедии, которые пытается читать всем, кто подвернутся под руку, но таких мало. Даже подчиненные сразу разбегаются, как только завидят, что он достает пергамент. Наизусть свои шедевры младший Цицерон не помнил, потому что были слишком длинными. В нашей армии ему пока не досталась постоянная должность, был старшим, куда пошлют.

— Продам любому, кто заплатит первым, — выдвинул я условие, потому что имел большие сомнения по поводу платежеспособности Квинта Туллия Цицерона.

Как ни странно, он заплатил вторым. Первым отстегнул три тысячи денариев Гай Юлий Цезарь, выбрав колесницу с самыми затейливыми арками. Он и установил цену, которую пришлось выложить и остальным покупателем. На следующий день все три отплыли на материк, чтобы по суше продолжить путь в Рим. Вечный город обязан был увидеть бриттские эсседы как можно скорее. Я еще подумал, что только ради колесниц и замыслили вторжение на остров.

60

Разбитых судов оказалось не сорок, а тридцать два. Видимо, сказалась склонность римлян к округлению всего. Те, которые можно было отремонтировать, вытащили на берег и привели в порядок. Заодно Титу Лабиену на материк был отправлен приказ прислать замену выбывшим судам. Вместе с ремонтными работами произвели и укрепление позиций на берегу моря. Восточнее и западнее судов, вытащенных на берег, построили по малому каструму, в которых разместили по две когорты из десяти, оставленных Квинту Атрию.

Во время проведения этих работ из Рима пришло письмо с сообщением о смерти Юлии, дочери командующего армией. Все старшие командиры сочли своим долгом выразить соболезнования. Каких-то перемен, яркой скорби в поведении Гая Юлия Цезаря я не заметил. Впрочем, видел его редко, потому что целыми днями пропадал на охоте или рыбалке. Надо было заботиться о пропитании своей большой семьи, потому что на них паек не выдавался, приходилось покупать. Пользуясь отсутствием купцов, армейские снабженцы резко повысили цены на все продукты сверх положенных.

Через десять дней, после окончания ремонта и строительства, армия вновь отправилась покорять бриттов. Двигались по той же дороге, ночевали в том же каструме — переделанном вражеском укреплении. На следующий день проехали мимо деревни, в которой мы захватили эсседы. Ни трупов, ни костей не увидели. Наверное, убитых забрали соратники и похоронили. Тела бедных обычно сжигают на кострах, топят в болоте или закапывают в землю на глубину около метра, а для богатого могут соорудить склеп и положить туда вместе с трупами рабов и любимых животных, оружием и доспехами, даже с эсседой, сосудами с едой и питьем. Прославленных воинов и друидов хоронят по границе территории племени, чтобы защищали и после смерти.

Бритты отступали, уклоняясь от генерального сражения, применяя тактику партизанской войны. Стоило небольшому отряду отделиться от армии, как его атаковали многократно превосходящие силы противника, после чего бритты быстро уезжали на эсседах, которые ждали неподалеку. Если отряд был большой, обстреливали издали. Там, где позволяла местность, крутили «карусель»: гоняли эсседы по кругу перед противником, засыпая его стрелами и дротиками. Впрочем, последним не злоупотребляли, получив пару уроков. Однажды «учителями» стала моя турма.

Мы отправились на промысел под видом разведки. Ехали осторожно, опасаясь засад. Поскольку у меня богатейший опыт по их устройству, сразу определял стремное место и высылал туда пару человек, чтобы проверили, после чего двигались дальше. Обследовали две покинутые деревни, ничего в них не нашли. Крестьяне увезли всё, включая зерно нового урожая, на что потребовалось много времени и транспорта. Не думаю, что куда-то далеко. Скорее всего, прячутся в лесу. Искать их у меня не было желания. Конница в лесу теряет свое главные преимущества — скорость, маневренность, а для сражения в пешем строю тридцать человек мало. В любой деревне проживает раза в два-три больше мужчин, способных носить оружие.