Гибель Лю Шаоци

Лю Шаоци и Ван Гуанмэй были переданы в руки специальных людей в аппарате партии, которые не подчинялись никаким законам государства, а действовали исключительно в соответствии с указаниями и по воле Мао Цзэдуна и его ближайших приверженцев, которые обычно всё согласовывали с ним. Все эти люди с самого начала относились к Лю Шаоци и Ван Гуанмэй как к классовым врагам, как к преступникам, с которыми во имя интересов классовой борьбы, в трактовке Мао Цзэдуна и его последователей, позволительно делать все что угодно и даже более того, лишь бы это принесло результаты, которые нужны Мао Цзэдуну, Чжоу Эньлаю, Кан Шэну, Цзян Цин, Чэнь Бода, Линь Бяо, т. е. всему «штабу» Мао Цзэдуна того времени и иже с ними.

Дело Лю Шаоци стало самым крупным из всех сфабрикованных во время «культурной революции», в орбиту которого попало больше всего людей. Только по решениям судов, а это касалось, как уже говорилось, не самого Лю Шаоци, а тех, кого привлекали по этому делу на местах, подверглись несправедливым наказаниям 28 тыс. человек. И во много раз больше людей в самых разных организациях по всему Китаю без всякого суда терпели издевательства, которые тогда назывались «критикой и борьбой»; незаконно и без какого бы то ни было юридического оформления арестовывали и заключали в тюрьмы тысячи и тысячи невиновных. По мнению китайских исследователей, невозможно точно подсчитать всех пострадавших по этому «делу»[132].

Были репрессированы близкие Лю Шаоци. Его супруга Ван Гуанмэй, арестованная осенью 1967 г., одиннадцать с половиной лет провела в тюрьме; тюремщики применяли к ней такие бесчеловечные методы, что она потеряла рассудок. Старший сын Лю Юньбин погиб в годы «культурной революции». Старшая дочь Лю Айцинь пребывала долгое время «на перевоспитании в хлеву». В таком же «хлеву» в «одиночном стойле» содержалась и ее сестра Лю Пинпин. Сыновья Лю Юньжо и Лю Юаньюань побывали в тюремном заключении. Дочь Лю Тинтин стала объектом «борьбы».

Терпела унижения даже самая младшая в семье Лю Шаоци и Ван Гуанмэй, их дочь Лю Сяосяо. Маленькая девочка во время «культурной революции» только начала ходить в школу. Ее соученики, возможно по наущению взрослых, зная, что ее отец — Лю Шаоци, избивали Лю Сяосяо. Как-то раз, не выдержав, она, плача, бросилась к проходившему мимо милиционеру со словами: «Дядя, я не выступала против председателя Мао Цзэдуна!»

Судя по сведениям, опубликованным в печати КНР после того, как началась критика «культурной революции», из родных Лю Шаоци, подвергшихся репрессиям, четверо умерли от издевательств, шестеро были посажены в тюрьму[133].

Брат жены Лю Шаоци Ван Гуанмэй Ван Гуаньэнь, служивший помощником директора Фэнтяньской прядильной фабрики в городе Тяньцзине, был арестован, и от него потребовали дать показания о «предательстве», которое якобы совершил Лю Шаоци «в 1929 г., когда его подвергли аресту в городе Шэньяне». Ван Гуаньэня пытали, и он умер в тюрьме. Другой шурин Лю Шаоци — Ван Гуаньин был приговорен к смертной казни с отсрочкой приведения приговора в исполнение. После восьми лет пребывания в тюрьме он в 1980 г., т. е. спустя четыре года после окончания «культурной революции» и смерти Мао Цзэдуна, был реабилитирован[134].

Как же фабриковались «доказательства вины» Лю Шаоци?

Очевидно, что вся эта работа началась еще в 1966 г, и заняла около двух лет. Правда, тогда, в 1966 г., Лю Шаоци еще формально оставался членом Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК, председателем КНР, но это, конечно, не могло помешать началу тайного расследования. Уже упоминалось о том, что Чжоу Эньлай не стеснялся публично заявлять о том, что Мао Цзэдун «потерял доверие» к Лю Шаоци еще на X пленуме ЦК КПК 8-го созыва, т. е. в 1962 г.

И все же сначала появилась группа по особому делу супруги Лю Шаоци Ван Гуанмэй. Эта группа была создана во второй половине 1966 г., но о ней не знали ни сама Ван Гуанмэй, которую взяли под арест только год спустя, в 1967 г., ни Лю Шаоци.

Группы по особым делам формировал Мао Цзэдун, естественно с помощью Чжоу Эньлая, заменившего Лю Шаоци, как уже упоминалось, на посту руководителя повседневной деятельностью высших партийных органов. Мао Цзэдун, как правило, не ставил в известность их членов о начале такого внутрипартийного расследования даже в тех случаях, когда речь шла не о них самих, а об их женах. Вероятно, это оправдывалось, если вообще нужны были какие-либо оправдания, соображениями безопасности самого вождя КПК-КНР, партии и государства, ибо дело касалось, с точки зрения Мао Цзэдуна, классовых врагов внутри партии.

Группа по особому делу Ван Гуанмэй занималась главным образом сбором таких материалов, которые могли бы дать основания для осуждения Лю Шаоци. Иначе говоря, хотя формально она была создана по «делу» Ван Гуанмэй, но по существу Мао Цзэдун таким обходным путем санкционировал тайное расследование деятельности председателя КНР Лю Шаоци.